Так я поняла (к счастью, не ценой вывернутых рук партнёрш, по крайней мере, никто не жаловался), что исследование – это, конечно, хорошо и любопытно, но только на нём далеко не уедешь и качественное взаимодействие в танце не выстроишь. А взаимодействие людей в парных танцах – это же то, ради чего всё затевается.

Так, какие же чудные открытия произошли, когда я чуть лучше узнала танец, испробовав и вторую роль?

Появилось понимание, что танцы – это не про эфемерные трудно формулируемые истории про мужское и женское, а про гендерно-нейтральные и общечеловеческие подходы.

Например, в танце могут встретиться двое: заботящийся и получающий заботу, оберегаемый.

Или тот, у кого власть, и подчиняющийся. При худшем и болезненном развитии событий власть будет агрессивной, а подчинение из страха. Но возможен более здоровый вариант, когда фундамент не страх, а доверие. Когда ведомый откликается на предложения ведущего по принципу «я тебе доверяю, поэтому иду за тобой».

Ещё в танце могут встретиться двое. «Родитель», который реализует свою роль через власть и заботу. И «Ребёнок», которого оберегают и который слушается родителя, доверяет ему.

Впрочем, все эти три варианта – тоже не идеал. В таком подходе изначально заложено неравенство. Эти три роли про взаимодействие «старшего» с «младшим». Здесь нет и не может быть равенства.

На данном жизненном этапе меня не привлекает идея неравенства, отношения власти и подчинения, а детско-родительские отношения для меня возможны только в контакте с дочерью.

Парные социальные танцы сейчас для меня про взаимодействие равных. Когда и отдаётся, и берётся с двух сторон. Когда один направляет, но при этом прислушивается к желаниям другой стороны, учитывает их. Когда обоюдная забота о комфорте.

Про выбор.

Я выбираю, с кем танцевать и при каких обстоятельствах (а родителей, время и место рождения, как известно, не выбирают). Я в любой момент могу сказать «нет» какому-то движению, обозначить приемлемую дистанцию или вовсе прервать танец (в позиции подчинения это вряд ли осуществимо), я влияю на настроение танца и его наполнение. Я тоже забочусь о партнёре, о его комфорте (и обожаю моменты, когда есть возможность погладить партнёра, это прям особое тактильное удовольствие для меня; и оно, в том числе, про заботу).

Про доверие.

Парные социальные танцы для меня также про доверие. Выше о доверии говорилось в связке с властью. Что есть тот, кто направляет, а есть тот, кто доверяет и позволяет направлять.

Но в рамках социальных танцев это обоюдный процесс. У каждой роли есть своя зона ответственности. И каждый участник, вступая в контакт, рассчитывает, что партнёр будет действовать, исходя из своей роли.

Ведущий будет вести, направлять, предлагать те или иные движения.

Ведомый будет откликаться на ведение, сообщать о недопустимых действиях, предлагать что-то своё.

Оба участника будут бережными и чуткими к потребностям друг друга. Оба участника отслеживают ситуацию на танцполе: понятно, что в основном это задача лидера, но есть моменты, когда опасность первым замечает ведомый и сообщает о ней подчас без слов.

Оба участника, решив наполнить танец эмоциями, какой-то игрой, будут осознавать, что происходящее на танцполе остаётся на танцполе и не переносится по умолчанию в жизнь за пределы зала.

Каждый несёт ответственность за свои действия. Выбрать стратегию слушаться и доверять – это тоже решение. И человек за это решение также ответственен.

Рассуждая про обоюдные заботу, доверие, равенство, ответственность в парных социальных танцах, так и тянет провести аналогию с сексом, когда есть забота и удовольствие всех участников. Но не хочется вводить в заблуждение очередным знаком равенства между танцем и сексом. Танец – это не только секс. Не всегда секс. Подчас совсем не про секс.