В какой-то момент я поймала азарт от подбора слов и фраз поточнее для описания того, что чувствую и ощущаю. Азарт формулировать так, чтоб понял даже тот, кто не в теме.

Ещё я за рефлексию. Мне видится важным говорить о телесных переживаниях, описать их. Потому что передача ощущений через слова, упорядочивание прожитого в моменте помогает присвоению опыта и большему пониманию себя.

На выходе это меняет качество жизни. Я так вижу. Я так чувствую.

Почему мне хотелось делиться этим сначала в своих постах соцсети, а потом в книге?

Во-первых, это про упомянутую точность изложения, когда слова подбираются тщательнее, а не из соображений «и так понятно, и так сойдёт».

Во-вторых, когда происходит обмен мнениями в комментариях к постам и в отзывах на книгу, это обогащает и собственный телесный опыт. Или появляется повод о чём-то ещё поразмышлять, на что-то ещё обратить внимание во время практики.

В-третьих, как продолжение второго, я надеюсь (а может и уверена), что как чужой отклик и опыт обогащают меня, так и трансляция моего опыта, моих переживаний, может быть полезной для других. Как минимум для тех, кто занимается тем же, чем я.

И всё же. Есть то, что остаётся на танцполе. Только в памяти. Только в моей личной копилке рефлексии. Доверяется только партнёрам. Только телом. Об этом недосказанном обязательно упомяну далее.

Парные социальные танцы по своей сути прекрасны и удивительны. Они показывают то, во что человек верит. Не спорят, не перечат, не пытаются сломать. Мягко соглашаются с имеющейся в голове танцора системой мира и уютно обустраиваются в ней (в голове, в системе, в жизни – везде).

От многих пришедших в танцы можно услышать рассуждения, как всё по канону устроено: мужчина руководит, женщина подчиняется. Традиционно. По правилам.

И я тоже когда-то соглашалась с таким раскладом. Теперь всё иначе: танцы те же, восприятие другое.

Как так получилось, расскажу в этой главе.

Меня изначально сбивал сам контекст знакомства с социальными танцами. Это был 2012 год: расцвет моей веры в женскую женственность, интереса к «ведической» теме и к всему тому, в чём сейчас даже признаваться неловко. В тот же год вступила в брак.

Эти личные события подпитывали верность гендерной, как я сегодня понимаю, мишуры. Произошла подмена причинно-следственных связей: я старалась быть как можно женственнее и тогда же вышла замуж. В 2012 году казалось, что одно повлекло за собой другое. Жизнь показала, что это было не «в следствие…», а «несмотря на…».

Тогда роли в танце воспринимались так:

мужчина ведёт – женщина откликается, мужчина создаёт танец – женщина украшает, мужчина проявляет инициативу – женщина даёт согласие.

Со временем я ушла от таких догм. И сейчас социальные танцы для меня не об этом. Или не совсем об этом.

Некоторые открытия произошли, когда я решилась примерить роль ведущего. Взялась я за дело не формально-технически, а отслеживая свои эмоции и ощущения.

Первое, что мне стало интересно в лидерской позиции – исследование.

Напротив меня тело, и с ним можно что-то делать. Можно влиять на способ и траекторию движения, крутить и закручивать. Много можно чего делать в зависимости от моих умений и чужих навыков.

К счастью, мой пыл закручивать и накручивать спешно погасился от осознания, что при таком подходе в роли лидера я – худший экспонат. Тот самый ведущий, от которого обычно надеюсь сбежать как можно скорее. Если говорить прямо: очень неудобный партнёр.

Потому что когда тебя воспринимают как тело, вертят тобой как хотят, не заботясь о твоих ощущениях, не добавляя в танец эмоций (а какие эмоции, когда мозг работает на полную?!), это очень неприятно. Причём, как физически (когда руки почти заламывают, дёргают, насильно ведут в неудобный поворот), так и эмоционально (кому приятно быть брёвнышком, пусть и податливым, и объектом для экспериментов?!).