– Святые инквизиторы, так у тебя ещё не всё? А ты мне нравишься, Шарга тебя забери с потрохами! – усмехнулся Ахав и кивнул. Игра слов агента стала его забавлять, а такое случалось реже, чем у главного казначея появлялись приступы благотворительности.

– Мне удалось узнать, что на след Осколков напали также весьма любопытные личности, именующие себя Багряными. С кем они связаны и откуда берут такие… хм впечатляющие возможности – мне пока неизвестно. Но Павший Луч оказался весьма благосклонен к моему Императору, поэтому часть своеобразной волшебной карты, указывающей на примерное расположение Осколков – часть этой карты у меня, Повелитель.

Ирр поднял обе морды и благодушно заурчал, невероятно грациозно подставив мохнатое пузо Хозяину. Зверь идеально тонко почувствовал по интонации Советника, что сейчас наступил тот самый чудесный момент, чтобы получить порцию Волшебных Императорских Почёсываний.

Советник усмехнулся от такой простодушной находчивости грозного хищника, но ничего не сказал. Он уже знал, чем закончится встреча, поэтому старался преподнести информацию так, чтобы награда казалась Императору причудливым символом его личного великодушия и заслуженным доверием за неоценимую услугу, а вовсе не хитроумной цепочкой уловок агента. Обычно такое срабатывало и помогало проворачивать в крупнейших городах такие дела, что многие магистры согласились бы носить на шее карликов, лишь бы научиться самым простым из этих комбинаций.

Но сейчас ставки слишком возросли – и любая ошибка могла стать последней.

Просто удивительно, насколько Главная Площадь Мерегоста напоминала ему глубокое и наивное человеческое болото, поднимая настроение всё сильнее с каждой минутой как найденный кошелёк с золотом. Забавно, насколько важно морально утопить одних и сделать это как можно зрелищнее у на виду у других, чтобы добиться уважения и приблизиться к цели, так похожей сейчас на драгоценное кольцо с огромным бриллиантом у висельника, когда тот раскачивается на самой высокой ветке. Хе-хе, карлики заметят выгоду на любой высоте даже рискуя свернуть шею.

Галдящее стадо требовало особого подхода. Вежливого кнута и грубого пряника с начинкой из сладкой лести, изящного унижения и мягкой, аппетитной силы – всего, что так заставляет трепетать сердца жителей богатых городов.

– А я вам говорил, глубокоуважаемый комендант, – обратился Оринферт к начальнику, когда тот пустыми глазами смотрел на собирающийся сброд. – Враги станут использовать любую возможность, любой шанс, чтобы украсть у нас, понимаете? Украсть бесценную возможность защитить город от этой ледяной напасти, чтоб её создателей Шарга забрала!

– За-зашить… за-щи-тить… город, – промямлил мужчина с блаженной улыбкой и стал покачивать головой будто ярмарочный болванчик.

Город напоминал ледяную пустыню после атаки зимних призраков – если бы они, разумеется, водились здесь. Ворота выглядели как огромный холодный провал в безысходность.

Изящные башни заострялись серебристыми пиками заснувших великанов, а ближайшие к воротам дома почти полностью покрылись странным снегом, который причудливо поблёскивал на солнце, словно насмехаясь над горожанами. Идеальное место для вдохновения, безумных идей и такого забавного манипулирования, этого великолепного подёргивания за ниточки характеров и эмоций, что от предвкушения покалывают пальцы, а сердце бьётся как дикий, неукротимый зверь.

Ещё недавно Оринферт мог только мечтать о таких возможностях, а теперь в душе карлика сладко замирал тщеславный гнилоед при виде угодливых лиц чиновников, простодушного раболепия ремесленников и расчётливой лести в глазах купцов.