В советское время лингвистом Сергеем Старостиным для объяснения языкового родства кавказских языков была предложена теория сино-кавказских (или дене-кавказских) языков. Эта гипотетическая языковая макросемья, предложенная на основе исследований итальянского лингвиста Альфредо Тромбетти начала XX века, объединяет несколько языковых семей и изолированных языков Европы, Евразии и Северной Америки. Предполагается, что прародиной носителей сино-кавказской семьи языков был иранский Загрос, севернее Плодородного полумесяца. В ней принято объединять кавказские языки: адыго-абхазскую, нахско-дагестанскую и картвельскую (южнокавказскую) ветви, изолированные языки басков в Испании, бурушаски на границе Пакистана с Афганистаном, кетов бассейна сибирской реки Енисей, сино-тибетские языки Китая и Гималаев и языки индейцев северо-запада Америки.

В 1947 году советский лингвист-кавказовед Николай Яковлев установил, что чукотский язык имеет некоторые общие черты с кавказскими (адыгскими) и индейскими (кечуа) языками. Спустя два десятилетия другой советский лингвист и этнограф Андрей Дульзон указал на сходство кетского языка с языками индейцев Америки, а также с баскским, бурушаски и с кавказскими (черкесскими) языками. Видный американский антрополог, лингвист Франц Боас также считал, что в прошлом имела место непрерывная цепь родственных народностей от палеоазиатов до тихоокеанских индейцев.

Теория о родстве абхазо-адыгских и нахско-дагестанских языков с образованием северокавказской семьи была поддержана выходом северокавказского этимологического словаря. В археологии её подкрепляют исследования ареала распространения обряда воздушного погребения, выполненные старшим научным сотрудником Группы Средней Азии Института этнологии и антропологии РАН Георгием Ситнянским, в которых автор пришёл к выводу о значительном совпадении списка народов, практиковавших этот обряд, и народов, включаемых в сино-кавказскую макросемью языков.

Сино-кавказская гипотеза не принимается большинством учёных и имеет довольно много противников в современной исторической лингвистике, особенно зарубежной. Среди основных недостатков гипотезы критики отмечают многочисленные натяжки в фонетических реконструкциях, использование метода массового лексического сравнения, полную оторванность от данных материальной культуры, в отличие от других семей и реконструируемых макросемей, где археологические и генетические данные используются всё чаще. Объединение отвергается большинством лингвистов, но пользуется широкой популярностью среди сторонников народной истории. Среди лингвистов, активно занимающихся этой проблематикой, можно указать Джона Бенгтсона, Мерритта Рулена и Виталия Шеворошкина.

Последние исследования Алексея Касьяна показали, что хаттский и адыго-абхазские языки, скорее всего, имеют общего предка, но не являются прямыми родственниками, поскольку сформировались и существовали одновременно. Вероятно, их ближайшими родственниками были языки первых жителей Европы в каменном веке. Эта теория подтверждается данными этногенетики и палеогенетики на основе генетических баз народов Кавказа и древней Европы, собранных в последние годы. Генетические маркеры первичного населения Европы совпадают с маркерами западных черкесов, в генетическом коде которых аллель G2A2 присутствует более всего у причерноморских черкесов.

Многие тайны культуры и языка черкесов хранит в себе топонимика региона их исторического проживания. Основная часть черкесских топонимических терминов хорошо сохранилась в названиях малых и средних географических объектов и может быть расшифрована с той или иной степенью достоверности. Исключения составляют крупные топонимические объекты, например реки Лаба и Кубань, имеющие явно не черкесское происхождение либо относящиеся к очень древнему периоду истории адыго-абхазского языка. Эту особенность черкесской топонимики отметил в советское время Джамалдин Коков в одном из лучших научных трудов по черкесской топонимике «Адыгская (черкесская) топонимия».