Оно приехало через полчаса. Водитель погрузил мои вещи и спросил, куда везти. И в этот момент я растерялась, поскольку не знала этого. Вспомнив название отеля на выезде из города, я озвучила маршрут, и мы, развернувшись, поехали к воротам. Но выехать из них не удалось.

Навстречу нам ехал автомобиль, за рулем которого был Келл. Он посигналил водителю остановиться и поставил машину так, чтобы мы не смогли проехать. Задняя дверь открылась, и из нее вышел Бретт. Я ужаснулась, насколько плохо он выглядел. Лицо бледное, осунувшееся, под глазами – темные полукружья. Губы сжаты в тонкую линию, а глазах смесь боли и гнева.

Я сидела в такси, не двигаясь, и смотрела в невидимую точку перед собой. Услышала, как открылась дверь, но не повернулась. Какое-то мгновение стояла тишина, потом Бретт бесцеремонно вытащил меня из салона и поставил перед собой, сжав мои плечи так сильно, что я еле сдержала стон.

– Трусливо убегаешь, как крыса с тонущего корабля? Молча? Даже не посчитав нужным поговорить со мной?

– О чем? Мне и без разговора всё было предельно ясно, я бы даже сказала – наглядно.

– Если на клетке слона прочтёшь надпись «буйвол», не верь глазам своим. Кажется, так говорил ваш Козьма Прудков?

– Так.

– Тогда почему ты поверила своим глазам, которые увидели меня в постели Джеммы, зная, что добровольно я никогда бы в неё не лег? У тебя даже крохотной мысли сомнения в увиденном не появилось? – спросил меня Бретт, и столько боли и горечи было в его голосе, что я подняла глаза и встретилась с его измученным взглядом. В нем было так много обиды, остатков возмущения и усталости, что я расплакалась и прижалась к его груди. В ней билось тревожно его сердце, искреннее и честное. И я без лишних слов поверила ему.

По-видимому, Бретт понял меня, поэтому поднял на руки и посадил в свой автомобиль. Я ухватилась за него, боясь отпустить. Второй раз даже мысли о потере я не вынесу. Потом стала целовать его лицо, такое родное… И тут почувствовала под губами солоноватую влагу. Я отодвинулась и посмотрела на Бретта: в его глазах стояли слезы. Этот сильный мужчина даже позволил нескольким из них пролиться. Из-за моих непродуманных поступков.

– Прости меня, – прошептала я

Он мне на это ничего не ответил, но я услышала другое:

– Я так боялся, что потерял тебя и не смогу вернуть. Что не успею. Хотя… куда бы ты не уехала, я нашел бы тебя.

Меня разбудили солнечные лучи, заглянувшие в окно и ласково пригревшие кожу на лице. Я открыл глаза и не сразу сообразил, где нахожусь. Даже промелькнула мысль, что я всё еще пребываю под воздействием сна. Я повернулся на бок, чтобы обнять Дану, – и замер от неожиданности: передо мной находилось улыбающееся лицо Джеммы.

Я закрыл глаза в надежде, что, когда вновь открою их, видение исчезнет. Но не тут -то было. Джемма по-прежнему лежала рядом, не смущаясь своей наготы – и победно улыбалась. Я приподнялся и посмотрел на себя. На мне тоже не было одежды. Никакой. Мы возлегали с ней на кровати как Адам и Ева… От этой мысли я вздрогнул и поискал глазами змея-искусителя. Естественно, его не было. Но как тогда я оказался здесь? Вскочив, я схватил свою одежду, лежавшую на стуле, и стал поспешно одеваться.

– Дана, Дана, Дана, – долбила виски одна и таже мысль. Голова раскалывалась от боли, координация

движений была нарушена, тело чувствовало себя так, словно по нему проехали катком. Еле оделся, так как руки не слушали сигналов мозга, и вновь плюхнулся на кровать, не в силах стоять.

– Что ты делаешь в моей постели? – спросил я Джемму, чувствуя яростный прилив раздражения.