Вспоминаю детство исключительно как предвкушение большой взрослой жизни. Как будто там, за дверьми, приготовили праздник, а тебя всё ещё на него не пускают, говорят, надо подождать ещё немного, постой пока в прихожей, поразглядывай календарь на стене.

Вырастешь – вот тогда да.

Разглядывать календарь (как и узоры на обоях) быстро становится скучно, поэтому любой нормальный ребёнок жадно прилипает к щели в той самой двери, чтобы хоть немножко, хоть одним глазком увидеть, что же там у взрослых и какая она – большая жизнь.

Я черпала информацию из взрослых журналов и книг.

Книги в моем доме были в основном жанра приключенческого, а журналы – околопорнографического. Не потому, что все в семье извращенцы, и даже не из-за наличия старшего брата. Просто в то время, кажется, всё глянцевое рассказывало про секс и кровь, матовым страницам принадлежала политическая аналитика и эзотерические изыскания.

В каком-то из журналов я вычитала размышления на тему того, почему все так любят мексиканские сериалы. «Жизнь простого человека, как правило, скучна и бедна на события, – объяснял мне автор. – Поэтому, чтобы получить дозу адреналина и ощущение наполненности яркими переживаниями, мы так нуждаемся в подобных историях».

Я расстроилась немыслимо. Как так? То есть взрослые в основном скучают? Вот те самые взрослые, которые могут ходить куда им захочется и делать вообще всё на свете? Которых пускают во все эти таинственные места с пометкой «только от 18 лет»?

Я тогда пообещала себе, что у взрослой меня жизнь будет невероятно яркой, полной приключений и неожиданных поворотов.

Кажется, ребёнком я умела проклинать.

Моё личное чёрти что и чёрти как началось лет в 12, с развода родителей. Потом каждый год набирало обороты, и сценаристы шоу «Жизнь Тамары» становились всё безумнее.

«Что узнал я о жизни? Что оказалась длинной».

Ни один сериал, ни один фильм, что я видела, не способны включить в себя столько событий, переживаний и иногда совершенно фантастических ходов. Последние десятилетия кинематограф пытается уйти от клише «герой – антагонист», где есть хороший чел, который делает хорошие дела, и плохой чел, который злодействует. Теперь иногда хорошие люди делают плохие штуки, а плохиши творят добро. Ну или просто все такие сложные, неоднозначные, с прошлым, травмами и прочим.

Но всё равно зритель точно знает, где добро, а где зло. Хотя бы в поступках.

В жизни вот хер разберёшь. Все вокруг с благими намерениями выстилают дороги в такие адочки, что за голову хватаешься.

Какой-то поступок может казаться единственно возможным с моральной точки зрения, абсолютным добром и чем-то правильным. А через года смотришь и понимаешь, что плохим парнем всё это время был ты. Ну или не понимаешь, что чаще.

Или вот тебе кажется, что всё у тебя плохо, что всё тяжело и невыносимо.

А через пару лет вспоминаешь этот период жизни как лучший.

Было и наоборот. Я считала, что живу самый счастливый, хоть и непростой период жизни, а оборачиваюсь туда, и хочется волосы на голове рвать – как вообще можно было в ЭТОМ выжить?

Судить о каком-то периоде можно только после его завершения – так и критики пишут полноценные рецензии только в конце сезона. Актёрская игра съехала, сценаристы немного не дотянули, но какие декорации, какие костюмы!

Я это всё к чему.

Сидела я сегодня у моря, смотрела на закат и думала самую затрёпанную мысль, что рождало человечество, – «всё проходит».

Политические кризисы и военные вторжения, экономические потрясения и эпидемии, революции и, казалось бы, несменяемые политики – все они проходят. А мы – остаёмся. Люди остаются. Их семьи, их любови, их слова и мнения.