– Почему бы тебе не обратиться в полицию?

Саша усмехнулась.

– Тони купил половину Нью-Йорка. Они сделают все, что он скажет. Да и много вы помогли с Натаном?

Наоми не ответила.

– И я о том же. А еще он хочет, чтобы я сегодня пришла к нему в клуб.

– Я могу пойти с тобой.

– Ты же коп…

– А еще я человек… и девушка! И понимаю тебя как никто другой.

Наоми сделала глоток пива.

– Не думаю… Ты жила в небольшом городе. У тебя было все, о чем только могут мечтать дети. По тебе видно…

– Меня изнасиловал родной отец…

Саша с удивлением и ужасом посмотрела на Наоми. На ее крепкое и молодое тело.

– Он назвал это карой за грехи. И потребовал молчать, если я не хочу сгореть в аду.

Мне было почти восемнадцать. Но самое ужасное, что мать обо всем знала. Она только делала вид, что не в курсе. Она все пыталась отстирать мои трусики от крови. А потом я увидела их в мусорном пакете.

Поэтому я и пошла в полицию. Я хотела ловить таких преступников как он и сажать в тюрьму. А на деле же протираю кресло с бумажками. Я не говорила об этом никому… и больше не хочу.

Наоми поставила пустую бутылку и откинулась на спинку стула. Она внезапно почувствовала облегчение. Будто, что-то тяжелое скатилось с ее груди и теперь позволило ей легко дышать. У нее никогда не было друзей, и Наоми не знала, что такое делиться своими секретами. Ей казалось это чем-то постыдным. Что ее осмеют и назовут сумасшедшей.

Саша внимательно и с добротой глядела на нее. Между ними словно зарождалась невидимая нить, объединяющая их души. Это было приятно. Словно где-то глубоко внутри щекотало перышком.

Наоми достала из сумки пистолет в кобуре и пару пачек с патронами.

– Ты же не всерьез?

– Это для подстраховки, если, что-то пойдет не так. Но думаю, с ним, мы сможем договориться.

– Мне так не кажется…

IV

– «Что-то в ней есть…необычное, что ли», – подумала Саша и посмотрела на Наоми.

Та сидела, прижавшись головой к окну такси и разглядывала проезжающие мимо улицы Манхэттена. Ее загорелое лицо было на удивление слишком молодым, даже детским, что никак не сочеталось с внешней серьезностью.

Наоми повернулась к Саше, словно почувствовала ее взгляд. На губах застыла легкая вежливая улыбка. Та улыбка, что пытается скрыть внутренние переживания.

– Все хорошо? – спросила Наоми

– Да, – ответила Саша. Хотя обе знали, что это не так.

Сейчас ей нужен был рядом кто-то вроде нее. Сильный и независимый. Саша не ожидала, что между двумя такими разными людьми окажется так много общего. Ей всегда удавалось сходу найти общий язык. Но это было что-то большее.

Она усмехнулась.

– Еду в одной машине с копом. Да еще душу ей излила! Звучит как анекдот. Видимо в этой жизни может быть, все что угодно.

Она хотела поставить точку в затянувшемся падении. Все это время, Саша ощущала себя псом сидящем на толстой цепи. Надо выкарабкаться из бездны пропасти, в которую ее скинули. И сейчас, ей вдруг показалось, что это возможно. Рядом есть человек, который поможет. И пусть будет, что будет! Она хотя бы попытается. А потом найдет Натана.

– Скажи, как тебе живется в Нью-Йорке? – спросила Наоми. – Разве не устаешь от всей этой суеты?

– Я из Чикаго. И все детство прожила за городом. Но в Нью-Йорке со временем не замечаешь всего этого хаоса. Он начинает казаться закономерным и вполне обыденным. Ко всему привыкаешь… даже к плохому.

– Даже к плохому, – повторила медленно Наоми. – Звучит ужасно.

– Здесь остановите, – приказала Саша водителю.

Она протянула несколько десятидолларовых купюр.

Сдачи не надо.

– Спасибо мисс. И хорошего вечера!

– И что дальше? – спросила Наоми. Они стояли перед входом в арку в безлюдном месте. Лишь пару рабочих в зеленых комбинезонах с нагрудной вышивкой в виде клевера, прошли мимо, поглядывая на девушек. У одного из них была в руках маленькая складная лестница.