На кухне внимания не обратили на уход Снежаны, разговор давно шёл на повышенных тонах:

– Где ты эту подцепил?

– Эта родственница, из провинции приехала, – Влад понял, что пока статус Снежаны не выяснится, с Дашкой говорить бесполезно.

– Откуда именно?

– Из Чичерска, – вспомнил рассказ своей гостьи Влад.

– Это где?

– Под Смоленском, – где Чичерск, Влад не знал, но раз Снежана к жениху в Смоленск ехала, значит, Чичерск где-то рядом.

– Что-то ты раньше никогда про смоленских родственников не рассказывал, – проворчала Даша, но градус агрессии сбавила.

– Ну, вот теперь рассказываю. Ты объясни, если Светка домой вернулась, как ты говоришь, почему сумку не взяла, телефон оставила?

– Откуда я знаю! – в голосе Даши вновь зазвучало раздражение. – Я её уже на выходе встретила. Я из подъезда выходила, а она заходила. Всё!

– А это точно Светка была? Ты не ошиблась?

– Я пока ещё не ослепла. В общем, так: я в полицию не пойду. Выкручивайся сам. А эта родственница твоя надолго приехала?

– Пока не надоест, – огрызнулся Влад.

А Снежана тем временем смотрела в окно: сколько же чудес! Жаль, что ни родные её, ни подружки не видят этих самобеглых колясок – машин, не видят каменных домов высотой поболее вековых деревьев, не видят этого чудесного ящика – холодильника, и ещё более чудесного – телевизора. Снежану учили, как подносить чашу почётному гостю, как веретено держать, как вести большое хозяйство… Многому учили княжескую дочь, но ничего из тех знаний в мире, куда занесли её боги, не пригодилось, а что здесь нужно знать, ей пока неведомо.

Смоленский князь Добромысл внешне был спокоен, как и полагается человеку, облечённому властью, но внутри него всё клокотало от новостей, присланных Бориславом. На союз с радимичами много надежд было возложено, а что может крепче союз племён поддержать, чем союз двух семей? Оттого и готовилась свадьба Борислава со Снежаной. Жена Добромысла, княгиня Ладослава, услыхав про нападение на свадебный поезд невесты сына, беспрерывно причитала, что богиня тьмы Мара порезала нити судьбы. Но Добромысл думал иначе: не боги, а кто-то в Киеве прознал про предстоящую свадьбу и с лютичами сговорился, чтобы не пустили радимчанку к кривичам.

Спустя тысячелетие будут ученые спорить, строить догадки, выдвигать гипотезы, почему, согласно Повести временных лет, князь Олег подчинил Смоленск, однако город по всем признакам сохранял полное самоуправление. И в знаменитом договоре с Византией Олег перечисляет все свои города, а крупный торгово-ремесленный центр Смоленск не упоминает. Как союзники, а не слуги, ходили кривичи в поход с киевским князем Олегом, а после с Игорем на хазар И радимичи, ближайшие соседи смоленских кривичей, по Повести временных лет, тоже подчинились Олегу и добровольно начали давать дань, однако, по другим документам, долго и упорно сопротивляясь Киеву, воевали ещё спустя столетие даже с князем Владимиром.

Князь Добромысл о том, что спустя века будет говорить, не задумывался, его тревожили новости последних дней, что пришли из Киева, о том, как княгиня Ольга собирает многочисленное войско идти на Искоростень – столицу древлян. И теперь не только великокняжеская дружина киевского воеводы Свенельда, но и из разных земель полянские воины должны будут пойти биться с древлянским князем Малом, потому что древляне, киевские данники, захотели независимо жить. Овдовев, Ольга принялась твёрдо отстаивать интересы Киева, сегодня с древлянами биться собирается, а куда дальше своей дланью укажет, угадать легко: Смоленск – город особый, всем на зависть стоит, самый важный перекрёсток речных дорог – Путь из варяг в греки ему подчинён, волок от Днепра до притоков Двины смолянам принадлежит. Здесь своя гавань, куда прибывают и драккары викингов, и славянские челны-однодеревки, и ладьи. Да и в самом городе торговые ряды поболее, чем в иных землях, купцы из всех краев товары сюда привозят. Смоленские мастера: кузнецы, стеклодувы, ювелиры, гончары – во все края изделия отправляют, и равной их работе нет. Живут в Смоленске мирно бок о бок и славяне, и чуди, и балты.