С пятками вместе, с до боли выпрямленными ногами, он салютовал каждому из белых мужчин, затем отрубал верхушку кокосового ореха огромным ножом и протягивал по одному каждому из нас, чтобы мы могли освежиться кокосовым молоком.

Обычно лохматые туземцы беззаботно занимались своими делами и уделяли нам мало внимания. Правительственные патрули были для них обычным явлением. Иногда дети с раздувшимися от переедания животами с любопытством слонялись вокруг, пока мы разбивали лагерь на широкой деревенской улице, и обычно несколько женщин робко появлялись, бросали к нашим ногам связки бананов, батата или кокосов и торопливо удалялись.

На этой полуцивилизованной, миролюбивой территории полицейские заставляли грузчиков работать, справедливо распределяли грузы, устанавливали и собирали палатки и выполняли рутинные обязанности тихо и эффективно, лишь изредка приходилось отдавать приказы, чтобы направлять их деятельность.

Так получилось, что нам троим было комфортнее идти вместе, часто далеко впереди основной группы носильщиков. При этом Хамфрис рассказывал о туземных привычках и обычаях, которые оказались весьма интересными для новичков, таких как Даунинг и я. Во время одной из таких бесед я спросил Хамфриса о хвостатых людях, которые, по слухам, обитают к Новой Гвинее, хотя этот миф уже давно развеян.

«Забавно, что ты об этом спрашиваешь, – сказал Хамфрис, – Случилось так, что мы только что начали освоение района Мекео, и именно там история о хвостатых людях имела свое начало и конец. Я расскажу вам эту историю, хотя она больше походит на туземную легенду. Правдивость я не гарантирую, но тем не менее…

В течение многих лет деревни вдоль побережья и к западу от Мекео терроризировались набегами каннибалов, которые нападали на жителей без предупреждения, убивали мужчин и уносили их тела на съедение, сжигая их деревни и похищая женщин. Те, кто убегал, всегда говорили, что налетчики были людьми с хвостами, что почему-то казалось им необычайно ужасным.

Наконец настало время, когда одна из этих деревень потеряла большую часть своих мужчин и больше не могла оказывать действенного сопротивления. Поэтому, когда в следующий раз появились налетчики Мекео, они нашли в деревне только самых красивых девушек, а на деревенских кострах – кипящие котлы с лучшей едой. Те, кто пришел убивать и жечь, остались здесь жить и больше не терроризировали гостеприимных хозяев. Таким образом, деревня избежала дальнейших атак и стала дружелюбной по отношению к своим бывшим врагам. Также выяснилось – то, что в своем ужасе местные жители приняли за хвосты народа мекео, были просто длинными концами набедренных повязок, которые воины делали из мягких внутренних волокон дерева.

Под кажущимся дружелюбием коренных жителей деревни тлело пламя негодования и жажды мести. В открытом бою они не могли противостоять воинам мекео. Но они задумали преодолеть этот недостаток хитростью.

Воины мекео были приглашены на большой пир в большой дом, который был местом собраний всей деревни. Как и во всех новогвинейских хижинах, построенных на сваях, пол был сделан из бамбука, прикрепленного к каркасу лианами. Между жесткими стеблями бамбука были щели, чтобы в холодные ночи тепло костров внизу могло согреть жильцов.

Когда мужчины мекео присели на корточки на полу около горшков с едой они осторожно опускали концы своих «хвостов» в эти щели, чтобы они не мешали. Под домом собрались несколько смельчаков и тихонько связали «хвосты» вместе. Тогда жители деревни набросились на своих гостей с каменными дубинами, а мужчины-мекео, не в силах подняться, стали легкой жертвой и их мясо пошло в котлы пирующих победителей. Так что нынешние мужчины-мекео больше не оставляют длинных концов своих набедренных повязок. Они отрезали их близко к телу». *