Я только что расписалась в своей принадлежности к самым инфернальным мирам. В движении моих губ сморчки рассмотрели улыбку. Я – родная дочка дьявола. (И почему мама не рассказывала мне столь интригующих подробностей о сбежавшем еще до моего рождения папашке?) Я – приспешница сатаны. Я – исчадие ада.

Как там Чародей делал? Бу-бу-бу! Что? Испугались? А то.

Я совсем не исчадие. А если бы исчадие было здесь… я бы попросила, чтобы оно меня убило. По старой дружбе. Ворону недолго, я знаю. Быстрее, чем мне прокрутить фуэте.

Нет, нельзя думать о Вороне… Уходи, Воронушка. Улетай высоко в чистое небо. Раскрой тёмные крылья и спаси тиранию. Ты всегда её спасаешь.

О! Мужчина лежит. Герцог? Он бледен, и у него запрокинута голова. Его тоже пытают? Правитель тоже мне. Так ему и надо.

Нет. Герцога не пытают. Он упал в обморок. Слабак.

Меня оттаскивают обратно в кладовку. Ноги меня не держат, и лакрицы волокут меня, как бесформенный кулек с костями, мышцами и физиологическими жидкостями. Меня бьёт крупная дрожь, и я не сразу вникаю в то, что противным сюсюкающим голосом излагает мой очухавшийся женишок.

Конец ознакомительного фрагмента.