– Я понимаю, господин Жестов.

– Что насчёт получения образования?

– Оу, Вы же об этом. Хах! Простите.

– Жизнь в Швейцарии – это я понял, но какое образование получать ты намерена важно мне узнать в ходе данной беседы тоже, – доброжелательно улыбнулся мужчина.

– Биологическое, господин Жестов, и у Вас заклинило мимические мышцы, – показала она на свои щёки пальцем.

– Ха-ха-ха! Мне просто нравится наша беседа, а это, – показал мужчина на свои щёки, – моя искренняя реакция на приятный разговор.

– А! Ха-ха, как у Алисии? Мне приятно, это занимательно, сэр. Биологический факультет – никаких сомнений! Жизнь и смерть бок о бок друг с другом – это столь вдохновляюще.

– Я ценю твоё благоразумие и честность, Киара, спасибо!

– Правильно я понимаю, господин Жестов, Вы сейчас позволяете мне взять ваш телефон в руки, открыть любой сайт и включить любую музыку на практически любой громкости?! Это безумие!

– Я знаю, и на громкости, коя не выше средней, Майкло. Включай, – постарался улыбнуться мужчина в годах.

– Разумно было бы включить нечто настраивающее пускай и на скучную, но вроде бы на важную беседу, – даже не подумал потянуться к телефону парень.

– Ты не считаешь разговор о своих чувствах и будущем чем-то важным?

– Да, не считаю, – фигурально оторвал он грязный пластырь от чистой кожи и буквально скрестил пальцы перед собой.

– Мистер Сандерс, эх… Майкло, к себе нельзя так плохо относиться.

Майклос Сандерс – брюнет с глубокими карими глазами, узковатыми губами и смуглыми оттенками кожи – внушал людям ужас порою хладнокровностью своей и расчётливостью, порою кровожадностью своей и безумием мыслей, порою даже обыкновенностью. Худой, но внушительно плечистый, он не походит на парня всего-то семнадцати лет. Одевается в официальном стиле. Изобретателен, груб голосом. Фамилия «Сандерс» («Thunders») в переводе с английского означает «громы» или «много грома».

– Буду честен, Майкло, я смотрю на тебя со стороны и вижу одарённого парня, который из парня-человека, из себя же вырывает куски и заменяет их механизмами, делает из себя парня-робота, прячется за бесчувственным и язвительным образом, отдаляет себя от мира вокруг. Твоё человеческое, всё доброе и прекрасное, заперто и вырывается наружу, предполагает попытки побега, в виде пассивной агрессии. Желание сделать из одного своего таланта кардинально другой поразительно, но губительно. Разрушать себя изнутри, чтобы построить себя заново – это не выход.

– Ваше помешательство на дарении ученикам избытка свободы, хех, иллюзии свободы – оно более любопытно, нежели разговоры о моих чувствах и моём будущем, – сверкал страшно озорными глазами Майкло. – Мои чувства, моё будущее – всё это излишне летуче, понимаете? Всё, что внутри меня, умрёт со мной, сэр, а будущее своё я могу загубить в любой момент – нет смысла беседовать о состоянии саморазлагающегося вещества.

– Считаешь себя…?

– Я, пожалуй, включу песню, настраивающую на разговорный лад, чтобы было удобнее слушать и слышать друг друга.

Майклос С. включил песню: ♫ Где Фантом? – Рельсы.

– Но слушать меня не будешь?

– Хах! Ещё чего, сэр!

– Потому что мои слова порождают в тебе неудобные для тебя «нового» мысли?

– Я всегда был тем, кем являюсь сейчас, господин Жестов.

– Легче себя обманывать, чем быть честным с собой, я понимаю да давить на тебя не хочу, не особо горю желанием. Всё же, Майкло, как ты себя чувствуешь сейчас и в последние дни?

– Великолепно.

– Кем бы хотел стать после выпуска?

– На кого хотел бы пойти учиться, теша себя надеждой, что не надоест? Знаете, так же, как и в прошлом, позапрошлом и позапозапрошлом году я Вам отвечу, что иду в фармацию. Воздействие химии на глупый мозгом и умный телом организм невероятно. План «Б» есть – патологоанатомом быть. Всё это дома, в Российской Федерации.