– И что дальше? – обернулась я к доктору, когда чашка опустела.

– Ждем, – хмуро сообщил тот. – Если маг нырнул в потоки все бесполезно. Остается надеяться, что… Ждем.

Прошла минута, другая, а Кайден все так же безвольно лежал на столе, не приходя в сознание. Доктор хмурился, но не сводил взгляда с пациента. Я не выдержала и тихо заплакала, опустившись на пол прямо у стола и прислонившись спиной к его ножке.

– Вставай, Таль, – еще через несколько минут велел Алан. – Нужно сообщить ректору.

– О чем? – поинтересовалась я, не находя в себе сил подняться. Зачем я его только попросила об этом заклинании? Зачем? Почему он не сказал, что это опасно?

– Приведи его сюда. – Доктор присел на корточки рядом со мной. – Хотя нет, сама лучше не возвращайся. Просто передай, что я просил его прийти.

В этот момент сверху раздался странный звук, похожий на карканье простуженного ворона. Мы с Аланом на миг замерли, и доктор вскочил на ноги, а я, попытавшись сделать тоже самое, врезалась плечом в край стола и упала обратно на пол. Зато когда поднялась, на мне уже был абсолютник, как оказалось, совершенно сейчас не нужный – Кайден лежал на столе, закрыв лицо руками, и истерически хохотал.

Доктор с усилием развел руки пациента в стороны, пытаясь заглянуть тому в лицо.

– Алан, да все нормально уже, – перестал сопротивляться Кайден. – Вот уж не думал, что на себе эту теорию проверять придется.

– Какую теорию? – хмуро уточнил доктор, что-то активно колдуя.

– Ты знаешь, почему маг ныряет в потоки?

– Потому что использует слишком много заклинаний одновременно. – Алан закончил свои манипуляции и сделал шаг назад, отходя от стола.

Кайден тут же уселся, свесив ноги со скрещенными ступнями. Взгляд у него был шальной.

– Нет, – радостно сообщил он. – Это ответ на вопрос зачем. А правильный ответ: «Потому, что слишком сосредотачивается на заклинаниях и полностью отключается от внешнего мира». А теперь скажи-ка мне, почему после альгамы невозможно использовать заклинания?

– Потому что она не дает сконцентрироваться на чем-то, в том числе на потоке, – едва слышно проговорил доктор. –Кайден, это же…

– Ага! – Еще больше обрадовался завуч. – Я гений!

– Вы идиот! – отошла от шока я. – Вы почему не сказали, что заклинание опасно?!

– А я не знал, – непонятно чему еще больше обрадовался завуч и снова захохотал.

– Очень смешно.

– Таль, да ему сейчас все смешно, он же под альгамой, да еще под такой дозой. Себя вспомни. А о каком заклинании речь?

– Ты его не знаешь, – отмахнулся Кайден от хозяина лазарета. – Там прямой контакт сознаний, а у нее только активных потоков не меньше четырех, а пассивных вообще немеряно. Меня буквально накрыло лавиной информации, я даже осознать ничего толком не успел. Таль похоже вообще не может думать о чем-то одном, я даже представить себе такого не мог.

– Хочешь сказать, она настолько уникальна? – удивленно посмотрел на меня доктор.

– Уникальна, – скривился завуч. – Как человек с десятью руками, который ни одной из них пользоваться не умеет. Толку-то от ее потоков, если она их не контролирует?

Я ничего не поняла, но пытаться прояснить ситуацию сейчас было бесполезно. Кайден то и дело начинал хохотать без всякого видимого повода и вообще нормальным не выглядел.

– Тебе сегодня лучше ни с кем не общаться, – посоветовал завучу доктор. – Иди в свою комнату.

– Не, ты меня лучше домой отведи и справку какую-нибудь напиши, что меня завтра не будет.

– Куда тебе домой? Ты куда оттуда собрался?

– Да никуда. Отварчику попью и спать лягу. Алан, я же понимаю, что под альгамой, просто ничего не могу с собой поделать. Мало ли кто здесь меня такого увидит, а дома я просплюсь и завтра в обед мне вот этот лучший враг, – ткнул в меня пальцем Кайден, – принесет от Шрама сытный обед.