Никита, переворачивая очередной камень, нашёл нечто странное. Сначала он решил, что это очередная микроглыба, но с ней было что-то не так. Форма, вес, текстура… Он покрутил находку в руках, рассмотрел внимательнее. Когда к нему пришло осознание: что именно он держит в руках, его коленки зажили своей жизнью. Он издал здавленный выдох. Что-то почти матерное. Выронил «камень».

Макс и Данил, заметили перемену в настроении друга.

– Это ещё что за?.. – спросил Данил ногой переварачивая «камень». Троица отпрянула. Отошла на несколько шагов в разные направления, словно бомбу увидели. Егор отвлёкся от размышлений. Подошёл ближе. Рассмотрел находку.

На команию пустыми глазницами глядел обожённый, чёрный череп.

Егор вёл дневник. Корявым почерком марал тетрадные страницы. Рисовал разное на полях. Вечерние записи анализировали события последних недель. Деньги забрали в качестве вещественного доказательства. Окрестности промзоны оцепили. Отгоняли зевак и подростков, то и дело норовивших залезть не в своё дело. На месте работали криминалисты. В Тёмном проводились розыскные мероприятия. Ситуация приобретала всё более зловещие оттекнки: в районе промзоны находили новые останки. Точное число тел широкой общественности не сообщали. Люди домысливали это сами. И что только не водилось в этих домыслах! Количество, характеры повреждения, степени разложения, будоражащие воображения подробности и домысли – всё изменялось по мере приложения к народной молве обывательской фантазии.

Всё это нашло отражение в записях Егора. Он захлопнул тетрадь. Рухнул на диван. Включил телевизор. По местным телеканалам освещали последнюю новость. Среди зевак в кадре Егор заметил старого знакомого: того самого деда, сверлившего камеру хмурым взглядом из под густых чёрных бровей.

– Да ну, не… – отмахнулся было Егор, подумав, что это другой дед. Просто похожий. Попробуй их отличи, ага. Но часть его личности, склонная к мистификациям, заговорам и эзотерике уже составляла мрачноватое повествование.

Перед сном его по-прежнему одолевали мрачные мысли. В конце концов, он уже набросал сценарий комикса про стрёмного провинциального маньяка. Выбор был, конечно, стрёмный: неопредлённость будущего, стыд прошлого, сожаления настоящего и страхи, ужасы, кошмары.

– Я больше из города ни ногой, – говорила Катя Крючкова. Она нервно поправляла причёску – волнистые, тёмные локоны выглядели прекрасно, переливались приятными глазу оттенками.

– Если на то пошло, то тебя и в городе могут убить, – Вмешалась Настя Васильева, – я вот думаю, лучше вообще из дома не выходить. Она скрывала беспокойство раскачиваясь на скрипучих качелях.

– Да хватит гнать! Чё вы в самом деле! Вообще, это нечестно! Что значит: «Случайные свидетели обнаружили страшную находку». Почему вся слава достаётся не нам. А ты, дурачина, зачем вообще родакам рассказал? – спросил Максим у Егора, ткнув в него пальцем

– Если бы зарыли тебя, или кого-то из твоих родных, думаю, ты бы хотел, чтобы вас нашли. А заодно и того, кто это сделал. Если бы я промолчал… Многие так и жили бы в неведении. А этого маньячилу даже не искали бы. А насчёт «славы»… – Егор задумался, почесал затылок, – Если тот, кто убил и прикопал столько народу, так успешно скрывался, пряча СТОЛЬКО людей, увидел бы твоё лицо в новостях, узнал бы, кто конкретно привёл к нему полицию… Думаю, ты бы не обрадовался, – подытожил Егор, задумчиво глядя куда-то за горизонт. По небу ползли серые тучи. Пахло дождём. Вся компания удивлённо на него уставилась – это была самая длинная его речь за всю историю их дружбы. Все знали, что Егор странный, читает огромное количество книжек про маньяков, и смотрит слишком много для его возраста тру-крайм фильмов, да и, чего греха таить, и сам, чем-то смахивает на будущего серийного убийцу, но эта его речь заставила всех друзей призадуматься. Крючкова и Васильева замерли, уперевшись ногами в землю, не слезая с качелей на цепях. Макс сплюнул и стал заметать следы. Данил тыкался в мобильник, не участвуя в беседе.