К первому приходу Гранина в мастерскую у меня уже была проложена в глине и вчерне готовая композиция. Но Гранин – не тот человек, который может безразлично относиться к тому, что его окружает. Обладая острым, парадоксальным умом, он всегда реагирует неожиданно и очень точно на то, что видит, или на возникающую проблему.

И вот, увидев в мастерской проложенный в глине портрет, он обрушил на меня целый поток различных мыслей и идей относительно современного искусства и портрета. Не буду пересказывать смысл этого разговора. Результатом явилось то, что я сломал начатую работу и потом больше года пытался найти решение, которое соответствовало бы образу этого сложного и своеобразного человека. Несколько этюдов к этому портрету находятся и сейчас в моей мастерской.