Больше сосны не разговаривали со вспыльчивым деревом Миленой, чему та была даже рада. Минуло несколько лет, и Лена ощутила неприятный зуд на своих ветках. Казалось, что тысячи насекомых терзали её деревянную кожу, но позже всё прекратилось. Дерево почувствовало сладкое облегчение, и на её ветвях под палящим солнцем зародились десятки крошечных мягких бутонов.

– Вот это и значит цвести? – спросила Милена-дерево у солнца.

– Нет, это только начало, – снисходительно улыбнулось солнце, – а вот, когда плоды пойдут, вообще будешь в нирване.

Через десятилетие всё тело Лены было покрыто маленькими хрупкими цветами, похожими на розы. На аромат молодых нежных цветов слетелись бабочки со всего леса. Они задумчиво парили вокруг, восторженно перешёптывались друг с другом, не решаясь даже сесть на тонкие белые лепестки. Вскоре прилетели и пчёлы, которые робко и аккуратно принялись опылять мерцавшие розы.

– Мне щекотно, когда вы целуете меня в лепестки, – смеялось дерево-Милена.

– Так нужно, прекрасное сильное дерево. Это нужно, чтобы ты принесла плоды, – ответили пчёлы.

– Что такое плоды?

– Скоро узнаешь…

– Так нечестно!

Пчёлы ничего не ответили, а продолжили своё дело дальше.

Спустя пару лет дерево-Милена увидела, как лепестки её роз начали медленно падать и засыпать всё вокруг белым ковром.

– Как же я не заметила, что умираю… – её ветви тревожно задрожали.

– Не умираешь ты, дурёха! – успокоил её дуб неподалёку. – Просто жди…

– Я не умру?

– Нет, ты дашь плоды. И, судя по тому, какие симпатичные у тебя были цветы, плоды будут неплохими. Но я никогда не видел, какие плоды у таких, как ты.

– Каких таких?

– У тех, кто раньше был цветами.

– Я была цветком?

– Да кем ты только не была! В последний раз была цветком. Но тебе не положено помнить, ты сама просила убить все воспоминания, – сказал дуб и задремал.

Сначала на месте опавших цветков на ветках Милены появились неприметные зелёные прыщики, которые нелепо выпирали со всех сторон. Лена-дерево долго грустила, но через десять лет заметила, как прыщики стали превращаться в сочные круглые плоды, которые переливались оранжевыми, розовыми и красными боками на солнце. Ветки Милены склонялись под сладкой тяжестью разноцветных яблок, а грубые сосны тихо шептались друг с другом, роняя завистливые взгляды.

– Дерево! Дерево! Как ты прекрасно! – сквозь дрёму услышала чей-то голос Милена-дерево в один жаркий день. Она открыла глаза и увидела перед собой путника с большим льняным мешком за плечами. – Разрешишь ли ты мне спрятаться под тобой от полуденного солнца, волшебное дерево?

– Прячься, незнакомец, я понимаю, как сильно будет жечь солнце твои чёрные глаза и волосы. Но не ломай моих веток и не отрывай коры для разведения костра ночью.

– Не буду, дивное дерево… – он лёг под кроной Милены, положив мешок под голову, и протянул смуглые босые ноги, которые торчали из-под коротких грязных штанов.

– Не будет ли у тебя немного воды для меня? В последнее время дождь обходит стороной мой лес, а засуха беспощадна…

– Если ты мне позволишь сорвать один из твоих плодов, я дам тебе воды.

– Хорошо, – Лена наклонила ветвь, где висели самые сочные яблоки.

Мужчина грубо сорвал одно из яблок, потёр о мятую рубаху и откусил.

– Знаешь, у меня осталась всего половина фляги. Я не могу отдать тебе всю мою воду только за один плод. Дай мне набрать весь мешок.

– А ты не обманешь?

– Нет, не обману!

Он распахнул мешок и начал жадно срывать с первой попавшейся ветки плод за плодом.

– Подожди, некоторые из них незрелые… Некоторые созреют, лишь когда ударят морозы.

– Мне всё равно.