Лена вытерла слёзы. Всё это было слишком. Последние два дня были настолько насыщены невероятными событиями, что её вдруг посетила страшная мысль: а что, если отец на самом деле не отец? Знал ли кто-нибудь ещё про "пуговку"? Ольга, мама…

– Как звали нашу собаку?

– Послушай, я изменился, но не настолько, чтобы…

– Как звали нашу собаку?

– У нас никогда не было собаки.

Только после этого Лена пригласила его на кухню. Глядя на новообретённого отца, она с ужасом осознавала, что ищет повод его отринуть. Почему? Это ведь её семья. Может быть, это дьявол шепчет ей на ухо свои мантры? Или с отцом и впрямь что-то не так? Была в его повадке какая-то новая деталь, которую Лена затруднялась идентифицировать. Какая-то недобрая нервозность таилась за непробиваемым фасадом его былой благости.

Ей почему-то захотелось дать ему пощёчину, но она сдержалась. Надо дать ему оправдаться. Это разумно, это богоугодно, и, главное, это даст ей больше информации.

– Где ты был всё это время? – спросила она, когда они уселись за стол. Настя стояла рядом со своим дедом и не сводила с него глаз. Он на это никак не реагировал.

Лена продолжала допрос.

– Зачем подстроил свою смерть? Что, чёрт побери, происходит?!

– Не нужно приплетать сюда чёрта, дочь…

– Не нужно избегать ответа на конкретные вопросы!

– Тщ! – шикнул Букин.

– Я не избегаю, – оправдывался отец. – Я просто хочу сделать всё правильно.

– Меня устроит, если ты ответишь на каждый вопрос по порядку.

– Сейчас я прошу вас поехать со мной. По дороге я расскажу то, что могу.

– Куда ты нас повезёшь?

– В церковь.

Они взяли Тойоту. Отец сел за руль, Лена устроилась в пассажирском кресле, а Букин с Настей расположились на заднем сидении. Когда они выехали на кольцо, отец, не дожидаясь новых расспросов, заговорил:

– Всё это время я был в Москве. Я чудесным образом выжил в той катастрофе. Врачи уже констатировали смерть мозга, и я провёл почти сутки в морге, числясь среди погибших. Но Господь снова вдохнул в меня жизнь. И он сказал мне, что я должен совершить нечто важное, прежде, чем покину этот мир.

– Сказал тебе? – с недоверием переспросила Лена. – В смысле, ниспослал знак?

– Нет, – сказал отец. – Он сказал мне прямо: "Не время умирать Арсений. Дочь твоя однажды понесёт и родит мне отпрыска, который приведёт народ к истинной вере. Пришло время моего второго пришествия в мир. Откажись от всего, что тебе дорого, собери верных последователей и подготовь благодатную почву для моего божественного дитя". И я дал сей обет и исполнил его, приняв постриг, а потом, ровно через одиннадцать лет родилась Настя. Всё это время я следил за вами издалека. И когда проявились необычные способности Насти, последние сомнения отпали. Я убедился воочию, что Господь сказал мне чистую правду и воистину послал на Землю чудо.

В машине повисло неловкое молчание. Лена искренне верила в Бога; она знала, что где-то там, или может быть повсюду, есть некто или нечто, способное осознать и выразить всё, происходящее в мире.

Но согласно этой концепции выходило, что человек – слишком маленькая фигура на доске. В душе каждого из людей происходит битва размером со вселенную и Бога, но для истинного Бога эта битва – лишь часть общей картины. Лена верила, что Бог не стал бы напрямую вмешиваться в жизни людей, ведь таким вмешательством он лишил бы нас свободы воли, которая была дарована нам, чтобы самостоятельно искать пути Господни.

«Может быть папа просто повредился головой?», – думала Лена, пытаясь хоть как-то оправдать отца.

Она всё же решила не высказывать этих мыслей. Пока.

– Так что же, выходит, что Настя – это Иисус Христос в юбке? – спросил вдруг с заднего сиденья Букин, кося глаза на свою соседку.