Салтычиха подняла глаза на Тему.

– Окей, какая твоя история?

– Простите, что?

– Ты дурак или как? Чего пришел? Как нас нашел?

Пока Тема раздумывал над ответом, Салтычиха распечатала пачку сигарет и невообразимо ловким щелчком выбила одну из них прямо в пространство между указательным и средним пальцами левой руки, а мгновение спустя сигарета уже задымилась, и хозяйка стола с аппетитом затянулась, выпустив в сторону Темы огромное облако сизого и, не сказать что ароматного, дыма.

– Садитесь, молодой человек, раз уж добрались.

Тема понял, что проигрывает диалог, еще толком в него не вступив. Очевидно, Салтычиха умеет мгновенно менять тональность и стилистику беседы, не особо стараясь быть понятой и не очень интересуясь ответами на свои вопросы. Любой разумный и воспитанный человек, трезво оценивающий свои силы, мигом сообразит, что лучшая позиция в такой ситуации – оборонительная. Хотя бы на первое время, пока не станет понятен общий расклад сил.

Тут Тема обнаружил, что в кабинете есть место и для другой мебели помимо стола, в подтверждение чего тут же обнаружил напротив Салтычихиного рабочего места небольшое пластиковое кресло, точь-в-точь как в дешевых летних пивняках, куда и присел, следуя четко озвученному приглашению.

– По гороскопу кто?

– Ээээ… Весы!

– Пожалуйста, в системе Тауантинсуйу.

– Ээээ… простите?

– Кечуа не владеешь?

– Это язык ацтеков? – наконец-то нашелся Тема, отчего вдруг неожиданно для себя испытал какое-то чувство гордости.

– Инков. Проехали. Какие уж тут дети солнца с вашей погодой. Чаю хочешь? Или водки?

Предложение предполагало прямой и однозначный ответ, но тут Тема снова утратил начинающую возвращаться к нему концентрацию, так как увидел большую птичью клетку на подоконнике. В ней сидел огромный попугай и смотрел в окно. Вся его почти полуметровая спина и даже хвост выражали брезгливое презрение к гостю. Почему-то вид птицы вновь вверг его в растерянность и, вместо выдачи предполагаемого прямого и однозначного ответа, Тема промолчал. И тут же подумал, что это выглядит не очень-то умно с его стороны. И сразу же понял, что здесь ничего не выглядит умно.

Хотя нет, в противовес всему, Салтычиха в эту обстановку вписывалась вполне гармонично и уместно.

– А это у вас попугай? – вдруг задал Тема вполне релевантный ситуации вопрос.

И тут же вспомнил резкий выкрик из-за двери пару минут назад про птицу какаду.

Но птица продолжила хранить высокомерное молчание, а Салтычиха хмыкнула и задала встречный вопрос:

– Ты подписывать будешь или ля-ля травить? С людьми базаришь – мазу правильную держи.

– Чего?

– Ты, бобер, бухой до сих пор или где?

– Эээээээ…

– ЭТО ПТИЦА КАКАДУ ЛЕТИТ И СЕРИТ НА ХОДУ!!! – вдруг взвился огромный попугай, щеголевато подбросив вверх великолепный разноцветный хохолок.

– А можно водки? – вдруг выпалил Тема.

Салтычиха хмыкнула и загремела рукой где-то в ящике стола, бормоча что-то вроде «тальянку ломают всю ночь, потом нефеля канючат», но водку достала. Запечатанная крышечкой из тонкой серебристой жести с «язычком» для срывания, поллитровая пивная бутылка из темного стекла (такие до сих пор иногда зовут «чебурашка») с незатейливой этикеткой «Русская» – в этой таре водку иногда разливали в девяностые, Тема видел такое где-то на просторах Интернета). Поставила на середину стола и выразительно взглянула на Тему.

Огромный попугай разом потерял интерес к происходящему и вернулся в прежнее одухотворенное самосозерцание.

Наверное, полагалось сказать что-нибудь приличествующее ситуации, продемонстрировать владение застольным этикетом, проявить воспитание и предложить разлить себе и даме. Так Тема и поступил: