Разочарованный Андрей откинулся на стуле, не отрывая глаз от листка. И вдруг его осенило: Виктор – вот кто ему может помочь! Он совершенно забыл о времени, а ведь стрелка уже давно перевалила за полночь. Трубку долго не брали, наконец, с другого конца провода донесся сонный Витькин голос: «Алло…»

– Витя, ты не спишь? – нагло поинтересовался Андрей.

– Еще как сплю, – недовольно отозвался тот. – Я, между прочим, человек трудящийся, мне на работу каждый день к девяти. Позавчера из-за тебя не выспался, сегодня опять разбудил… Ну, чего случилось-то?

– Помнишь, о чем мы позавчера говорили?

– О мальтийском ордене… – слышно было, как Виктор смачно зевнул. – Ты меня посреди ночи разбудил, чтобы об этом спросить? Ну, ты и гад!..

– О каком еще ордене? Нет, я тебе о призраке рассказывал – припоминаешь?

– Ну, было.

– Сегодня я опять его видел.

– Да ты что? – голос Виктора в трубке сразу сделался энергичным, он явно окончательно проснулся. – И в каком виде, в смысле, что случилось, если ты мне ночью звонишь?

– Он мне записку передал.

В трубке надолго замолчали.

– Виктор, ты здесь? Ты меня слышишь?

– Кто тебе записку передал? – осторожно переспросил Виктор. – Что-то я не врубаюсь, наверно еще не проснулся.

– Да призрак же, призрак! Граф Кутасов, Иван Павлович.

На том конце провода снова повисло молчание. Андрей подождал, потом заговорил снова.

– Витя, уверяю тебя, я в полном рассудке. Конечно, он не прямо мне записку передал из рук в руки. Представляешь, я в раме картины, на которой изображен граф и в которую он, как я сегодня видел, уходит, обнаружил тайник, а в нем – сложенный вчетверо листок с каким-то текстом. Беда в том, что за пару веков чернила настолько выцвели, что сохранились только отдельные буквы. Я бы тебя не стал будить, извини, не сообразил, что уже поздно, – но тут такое произошло…

– Да-а, дела… – пробормотала трубка. – А от меня тебе чего надо?

– Хочу, чтобы ты пришел и захватил свой ценный фотоаппарат.

– Цифровик, что ли?

– Ну да! И еще второй, который сразу снимки делает.

– Понятно. Полароид. А зачем? Впрочем, ясно. Сфотографируем документ и на компьютере постараемся восстановить. Черт бы тебя подрал, парень! – с чувством произнес он. – Короче, жди!

Андрей снова вернулся к столу и уставился на документ. Положим, не все потеряно, отдельные буквы, написанные вычурным старым шрифтом, вполне еще можно было разобрать: вот это заглавная эн, это, кажется, вэ – или не вэ?.. Время текло незаметно. Вдруг он спохватился и схватился за мобильник. Набрал номер Виктора.

– Ну, чего тебе еще, иду я, – мрачно отозвался тот, – уже во дворе.

– Бабушка спит. Ты не звони, а постучи тихонько…

– Понял, – коротко отозвался тот и отключился.

А минут через пять Андрей услышал, как кто-то осторожно скребется во входную дверь, и тихонько вышел в прихожую. На цыпочках друзья прошли в его комнату.

– Где тут твое сокровище? – озираясь, спросил Виктор и, увидев на столе раскрытый лист, склонился над ним. – Вот это да! – с нескрываемым восторгом произнес он. – Чудеса, да и только…

Они с энтузиазмом принялись задело. Сделали несколько снимков обоими фотоаппаратами. На выскочивших из Полароида снимках сразу проявилось несколько слов: поймет, увидевший, Большой Сестры и отдельные буквы в незаконченных словах. Потом стали снимать цифровиком. Свет ставили то прямо, то чуть сбоку, чтобы появилась тень… Тикали настенные часы, отмеряя минуты и часы, дело двигалось, но очень медленно. Потом снимки с цифрового фотоаппарата загнали в компьютер и, используя различные программы, попытались довести до ума. За окном уже полностью рассвело, когда на экране, наконец, возник полный текст необычного документа.