– Эй, хозяин, – крикнул Раймунд.

Тот сразу откликнулся на зов.

– Слушаю, господин! – перед ним предстал мужичок с бегающими угодливыми глазами.

– Мне зайца на вертеле с чесночным соусом и печеного с кровью.

– Что будете пить, мой сеньор?

– Дай бутылку молодого вина.

– Слушаюсь!

Сделав заказ трактирщику, Раймунд стал рассматривать публику. По их простым одеждам, бутылкам с дешевым вином было ясно, что это местные сельские трудяги, которые пришли отпраздновать уборку урожая. Его взгляд скользнул и по двум подозрительным типам, которые, усевшись за стол у самого выхода, бросали взгляды в его сторону. Будь он не таким молодым и битым жизнью человеком, он обязательно бы заинтересовался этими людьми. Но молодость и переполненное любовью сердце заставили смотреть на мир другими глазами.

Трактирщик отдал заказ поварихе, а сам полез в подполье за бутылкой вина. Не успел он встать на пол, как вдруг в подполье потемнело, и хозяин почувствовал, что кто-то спускается за ним следом. Он хотел было крикнуть, но незнакомец, оказавшийся перед ним, внезапно приставил к его груди нож, а другой рукой прикрыл ему рот.

– Тихо, голубчик! Держи! – и он сунул ему в руки кисет с деньгами.

Трактирщик растерялся, не зная, что делать с деньгами, а что их немало, он чувствовал по весу.

– Бери! Бери, – тихо сказал незнакомец, – иначе, – и он легко ткнул ножом ему под сердце.

Хозяин торопливо сунул кисет в свой бездонный карман.

– Вот так-то лучше! – сказал незнакомец и добавил: – Дай на минутку твою бутылку.

Тот подал. Незнакомец, подойдя на свет к люку, извлек пробку и посыпал в бутылку какое-то зелье.

– Ты ее несешь молодому господину? – на всякий случай спросил человек.

Тот утвердительно кивнул.

– Вот и хорошо, пусть выпьет.

– Но… – хозяин испуганно посмотрел на незнакомца.

– Не бойся. С ним ничего плохого не случится. Пусть поспит. Понятно?

Трактирщик торопливо кивнул.

– Вот и хорошо, теперь ступай.

Прежде чем отнести бутылку вина Раймунду, хозяин зажег еще несколько свечей, и сразу стало светлее. Граф продолжал разглядывать присутствующих. Слева от него сидели четверо мужиков. Они были уже в хорошем подпитии, но продолжали горланить, требуя еще выпивки. В противоположном углу, сдвинув столы, какие-то крестьяне справляли, по всей видимости, свадьбу. В торце сидели парень с девушкой. Парень был в цветастой рубахе, на голове девушки венок из цветов, на плечах цветной платок. Если лицо парня было обыкновенным и выражало какую-то внутреннюю неуверенность, то мордашка невесты была довольно смазливой, и смотрела она более спокойно, даже с чувством удовлетворения от происходящего. Граф снова посмотрел в сторону подозрительных. Но стоило обратить на них внимание, как они отворачивались, делая вид, что им все безразлично. Он отметил это про себя, но о мерах предосторожности не подумал. Его молодую жизнь подлости людские обходили стороной, да он и не знал, что надо делать в подобных случаях.

Между тем в ход свадьбы стала вмешиваться подвыпившая компания. Один из них поднялся и, покачиваясь, подошел к жениху.

– А ну, вылазь… я… я буду женихом…

Парень было заартачился, но тот вдруг выхватил нож и приставил его к горлу жениха. Раймунд ожидал, что мужики соскочат и вышвырнут смутьяна вон. Но они, присмиревшие, сидели, не подавая признаков жизни. Такое их поведение придавало пьяному смелость.

– А ты… – он повернулся к невесте, – иди… ко мне. Ха! Ха! – и протянул к ней руку.

Невеста в ужасе отстранилась. Раймунд решительно поднялся. Ему почему-то жалко стало этих людей, не способных постоять за себя. Он подошел к нахалу.