Облегченно вздохнув, что наметился хоть какой-то выход из тупика, Жаисэ вышла из озера на берег. Расплетя косы, она легла на шелковистую траву, прогретую солнцем, и незаметно уснула, обвеваемая нежным ветерком: слишком раннее пробуждение все-таки дало о себе знать. Проснулась уже на закате.

Окружающий её пейзаж сменил свои краски. Перед взором девушки открылась дивная картина: ярко-красное солнце устало повисло над горизонтом; край неба в белых облаках, пронизанных розовыми оттенками, постепенно заполнялся темно-серыми, пытающимися закрыть его огненную корону. Ветер утих так, что не было слышно даже шелеста листвы. Замолк птичий говор. Солнечный шар настолько низко склонился над водой, что на ней до середины озера появились мерцающие блики золотистой дорожки, медленно превращающейся в сплошную светящуюся полоску. Под вуалью розового заката озеро погружалось в тишину…

Изумленная увиденным, Жаисэ даже дыхание затаила, но немного погодя вздрогнула от ощутимо усилившейся прохлады. Быстро вскочив на ноги, она оделась и, почувствовав голод, вдруг вспомнила, что сегодня непроизвольно лишила себя не только завтрака, но и обеда. Выбор еды в настоящий момент у нее был, увы, весьма ограничен: кусок вяленого медвежьего мяса, четыре маисовых лепешки и немного сушеных ягод. Открыв седельную сумку, она достала одеяло, суконную жилетку и небольшой мешок с провиантом. Вынула из чехла на поясе нож, нарезала тонкими ломтиками мясо и, разломив одну лепешку на две части, принялась с аппетитом ужинать. Лепешка незаметно закончилась, и Жаисэ потянулась было за другой, но вовремя вспомнила, что ей предстоит прожить на берегу озера еще не менее двух суток, а, значит, съестные запасы надо приберечь на оставшиеся дни.

– А если добавить к ним еще и рыбу, которую я смогу поймать и пожарить на костре, будущее пребывание в этой лесной глуши обернется для меня чем-то вроде приятного отдыха, – мысленно успокоила себя девушка и тщательно упаковала оставшиеся продукты в холщовый мешочек.

Рожденная в племени чероки, Жаисэ была научена выживать не только благодаря привитым ей с детства умениям и навыкам, но и природе, поэтому она всегда жила с ней в гармонии и никогда не уничтожала животных ради развлечения, исключительно ради пищи.

Все чероки впитали уважение к природе с молоком матери, так как природа давала им одежду, тепло и кров. И домашняя утварь, посуда изготовлялись ими из дерева, коры или глины. Для передвижения по рекам и озёрам они использовали лодки из коры. Даже древний томагавк, основное оружие их воинов, первоначально представлял из себя деревянную дубинку, разукрашенную резьбой, не говоря уже о луках и стрелах, которые им подарила природа-мать.

Пока позволял дневной свет, Жаисэ подготовилась к ночи. Учтя небольшой дискомфорт от усилившегося ветра, нарвала тонких веточек и обустроила себе за большим валуном относительно мягкую постель, расстелила на ней одеяло, а седельную сумку приспособила под голову. Напоив еще раз коня, привязала его к дереву поближе к себе. Костер разжигать не стала, так как ночь не предвещала быть слишком холодной, да и привлекать к себе внимание не посчитала разумным.

Съела горсть сушеных ягод и запила их родниковой водой, струившейся неподалеку.

Незаметно сумерки перешли в ночь. Воздух довольно-таки остудился – и Жаисэ надела на себя теплую суконную безрукавку, которую всегда возила с собой. Обдумав еще раз сложившуюся ситуацию, заставившую ее искать кров вдали от ее поселения, она легла на спину в свое импровизированное ложе и плотно закуталась в одеяло.