Однако признаем, что факт этот настолько необычен, что в нашем уме остается сомнение, поскольку медиум встала со своего кресла почти в критический момент. И все же ее лицо было немедленно поцеловано мадам Блех, которая не почувствовала запаха замазки.
Plate IV. Гипсовый слепок оттиска, сделанный на шпатлевке бесконтактным способом медиумом Эусапией Паладино.
Plate V. Эусапия Паладино, показывающая сходство с отпечатком на замазке.
Доктор Охорович пишет следующее по поводу этих отпечатков лиц и изучения, которое он провел в Риме: 22
Отпечаток этого лица был получен в темноте, однако в тот момент, когда я держал обе руки Эвзапии, в то время как мои руки были полностью вокруг нее. Или, скорее, это она прижалась ко мне таким образом, что я имел точное знание положения всех ее членов. Ее голова покоилась на моей, и даже с силой. В момент производства явления судорожная дрожь сотрясала все ее тело, и давление ее головы на мои виски было таким сильным, что мне было больно.
В тот момент, когда произошла самая сильная конвульсия, она воскликнула: « Ах, че дура! » («О, как сильно!») Мы тут же зажгли свечу и нашли отпечаток, довольно слабый по сравнению с теми, которые получали другие экспериментаторы, – вещь, связанная, возможно, с плохим качеством глины, которую я использовал. Эта глина была помещена примерно в двадцати дюймах справа от медиума, в то время как ее голова была наклонена влево. Ее лицо было совсем не испачкано глиной, которая была еще настолько влажной, что оставляла следы на пальцах при прикосновении. Более того, соприкосновение ее головы с моей заставило меня страдать так сильно, что я абсолютно уверен, что оно не прерывалось ни на одно мгновение. Эвзапия была очень счастлива, когда увидела проверку, сделанную в условиях, в которых невозможно было заподозрить ее добросовестность.
Затем я взял поднос с глиной, и мы прошли в столовую, чтобы лучше рассмотреть отпечаток, который я поставил на большой стол возле большой керосиновой лампы. Эусапия, которая впала в транс, оставалась некоторое время стоять, положив руки на стол, неподвижно и как бы без сознания. Я не терял ее из виду, и она смотрела на меня, ничего не видя. Затем, неуверенным шагом, она двинулась назад к двери и медленно прошла в комнату, из которой мы только что вышли. Мы последовали за ней, все время наблюдая за ней и оставляя глину на столе. Мы уже вошли в комнату, когда, прислонившись к одной из половин двойной двери, она устремила свой взгляд на поднос с глиной, который был оставлен на столе. Медиум был в очень хорошем освещении: мы были отделены от нее расстоянием от шести до десяти футов, и мы отчетливо различали все детали. Вдруг Эвсапия резко протянула руку к глине, затем опустилась, издав стон. Мы стремительно бросились к столу и увидели рядом с отпечатком головы новый, очень выраженный отпечаток руки, который был получен таким образом под самым светом лампы и который напоминал руку Эвсапии. Я сам получал отпечатки головы дюжину раз, но всегда довольно плохие из-за качества глины, и часто ломались во время эксперимента.
Шевалье Кьяйя из Неаполя, который первым получил эти фантастические картины при посредничестве Эусапии, писал в этой связи графу де Роша следующее: