«Sloeysepzruintissaeinndtiesuetuesnudrrvaosuessmaairlises».

Я спросил, что означает это странное и зловещее нагромождение букв. Ответ был:

«Чтобы победить сомнения, читайте, пропуская каждую вторую букву».

Такая аранжировка с использованием пропущенных букв поочередно во второй и четвертой строках дает четыре следующих стиха:

«Amis, nous vous aimons bien tous,

Car vous êtes bons et fidèles.

Soyez unis en Dieu: sur vous

L'Esprit-Saint étendra ses ailes».

(«Друзья, мы всех вас любим,

Ибо вы добры и верны.

Будьте едины в Боге: над вами

Дух Святой расправит свои крылья».)

Это достаточно невинно, конечно и без особых поэтических претензий. Но надо признать, что этот метод диктовки довольно труден. 11

Кто-то говорил о человеческих планах. Таблица диктовала следующее: 12

«Когда сияющее солнце рассеивает звезды, знаете ли вы, о смертные люди, увидите ли вы вечер того дня? И когда мрачные завесы ночи спадут с неба, можете ли вы сказать, увидите ли вы рассвет следующего утра?»

Другой человек спросил: «Что такое вера?»

«Вера? Это благословенное поле, которое приносит превосходный урожай, и каждый работник может собирать его и собирать в свое удовольствие и нести домой свои снопы».

Вот три прозаических диктанта:

«Наука – это лес, где одни прокладывают дороги, где многие теряются, и где все видят, как границы леса отступают так же быстро, как они продвигаются вперед».

«Бог не освещает мир молниями и метеорами. Он мирно направляет в их пути ночные звезды, которые наполняют небо своим светом. Так божественные откровения сменяют друг друга в порядке, разуме и гармонии».

«Религия и Дружба – близнецы-спутники, которые помогают нам пройти трудный жизненный путь».

Я не могу отказаться от удовольствия вставить здесь, в конце этой главы, басню, продиктованную, как и другие, постукиванием по столу и присланную мне г-ном Жубером, вице-президентом гражданского трибунала Каркассона. Некоторые могут усомниться в ее настроении; но разве центральный принцип не применим13 ко всем эпохам и всем правительствам: разве « пришельцы »14 не принадлежат всем временам?

КОРОЛЬ И КРЕСТЬЯНИН

Король, осквернивший общественные свободы, двадцать лет утолявший жажду кровью еретиков; ожидающий тихого покоя палача на склоне своих дней; дряхлый, пресыщенный прелюбодейными любовными связями; этот король, это надменное чудовище, из которого они сделали великого человека, – короче, Людовик Четырнадцатый, если я должен его назвать, – однажды проветривал под лиственными сводами своих обширных садов своего Скаррона, свой позор и свои беды. Пришла благородная группа придворных лакеев. Каждый из них сразу же потерял по меньшей мере шесть дюймов своего роста. Пажи, графы, маркизы, герцоги, принцы, маршалы, министры низко кланялись оскорбительным соперникам, ставленникам короля. Важные магистраты выражали свое глубокое почтение, каждый смиреннее просителя аудиенции. Приятно было видеть, как ленты, кресты и украшения на их вышитых кафтанах все время отступали назад. Всегда и всегда это позорное кланяние, шарканье и раболепие. Хотел бы я проснуться однажды утром императором, чтобы ужалить хлыстом хребет льстеца. Но смотрите! один, противостоя деспоту, но не опуская головы, прокладывая себе медленный путь, скромный, одетый в грубую домотканую одежду, идет некто, кажущийся крестьянином, может быть, философом, и проходит мимо групп наглых придворных. «Ох», воскликнул король в большом удивлении, «почему вы один противостоите мне, не преклонив колена?» «Сир», сказал незнакомец, «должен ли я быть откровенным? Это потому, что я один здесь ничего не жду от вас».