Может возникнуть вопрос: что заставило Кирилла Лукариса опубликовать свое взрывоопасное «Исповедание веры», в котором понимание таинств, а также учение о предопределении и об оправдании одной только верой совершенно порывали с непреложной православной традицией? Как считает Рансимен, он сделал это в надежде «укрепить свою паству в антилатинских настроениях и положить основание реформирования современной православной церкви, а также создать базу для переговоров с другими церквами»[449]. Во всяком случае, успех его «Исповедания веры» на Западе, где оно было быстро переведено на многие языки, оказался куда больше, чем на Востоке , где напуганные митрополиты при поддержке католиков пытались поднять восстание: в 1633 и 1634 гг. предпринимались две попытки сместить Кирилла I Лукариса, но обе оказались безуспешными.

В марте 1635 г. митрополиту Веррийскому Кириллу (Контарису) с помощью имперского посла Шмид-Шварценгорна удалось сместить Кирилла Лукариса с престола и занять его место, а экс-патриарх был сослан на Родос. В марте 1636 г. Кирилл II (Контарис) на соборе в Константинополе осудил своего предшественника как еретика. Однако три месяца спустя Кирилл I снова взошел на кафедру, и теперь уже Кирилл II за свою проримскую ориентацию был смещен и сослан на Родос. Но звезда Кирилла I все же закатилась, и 20 июня 1638 г. совершенно сценическая интрига Шмид-Шварценгорна у султана Мурада IV привела к смещению патриарха-кальвиниста и к его убийству 25 июня того же года.

Патриарх Кирилл II (Контарис), вновь занявший кафедру, поспешил в сентябре 1638 г. (т. е. спустя всего три месяца после смерти Кирилла I) опять созвать собор в Константинополе, чтобы предать проклятию – анафеме – вероучение своего предшественника. Среди тех, кто на этом соборе осуждал кальвинистское «Исповедание веры» Кирилла Лукариса, были Митрофан (Критопул), патриарх Александрийский, любимец Кирилла I и автор столь же протестантского вероисповедания, а также патриарх Иерусалимский Феофан, друг Лукариса[450].

В опубликованном 24 сентября 1638 г. решении собора признанные еретическими главы «Исповедания веры» были торжественно прокляты. Собор утвердил седмеричное число таинств и подчеркнул реальное присутствие Христа в евхаристии, правда, не употребляя термина «пресуществление». Кроме того, собор исповедал обязательное иконопочитание[451]. Кирилл II (Контарис) все же через несколько месяцев потерял свое место, после того как поступили сведения, что он дал папе римскому присягу на верность. Константинопольским патриархом стал Парфений I[452].

Таким образом, в сфере церковной политики православию удалось отмежеваться как от протестантизма, так и от католичества. Однако на Востоке учение кальвинизма продолжало жить и действовать, и в вопросе о таинствах выставить ему практический и теоретический заслон было реально только с помощью католической схоластики. Поэтому католическое влияние на православное сакраментальное богословие продолжалось.

Одним только осуждением учения Кирилла Лукариса дело кончиться не могло. Негативное, с православной точки зрения, влияние его «Исповедания» можно было действенно победить только положительным изложением православной веры. Это произошло в 1640 г., когда Петр (Могила) представил церкви свое «Православное исповедание», задуманное как большой православный катехизис. Вдохновили его на этот труд католические катехизисы того времени, которым Петр (Могила) следовал не только по форме, но и по содержанию.