. Насколько Петр (Могила) был согласен с этими изменениями, остается неясным [398]. Но результат был положительным, так как собор повелел признать догматически безупречной греческую версию «Исповедания». После 1643 г. она получила официальное одобрение четырех греческих патриархов [399]. На Иерусалимском соборе 1672 г., созванном патриархом Иерусалимским Досифеем II (Нотарой), участники собора повторно утвердили «Исповедание» как соответствующее общецерковному православному учению. Патриарх Московский Иоаким (Савелов) в 1685 г. распорядился перевести этот труд на церковнославянский язык, а его преемник Адриан назвал сочинение Петра (Могилы) даже богодухновенным.

По случаю Иерусалимского собора 1672 г. патриарх Досифей II отредактировал еще свое собственное сочинение «Исповедание Досифея», представляющее собой как бы православный ответ на тезисы Кирилла Лукариса и даже соответствующее им по форме. «Исповедание Досифея» было включено в качестве второй части в издание актов Иерусалимского собора, вышедшее отдельной книгой под названием «Ασπίς ορθοδοξίας» («Щит православия»).

Поразительно, что Досифей II, который в противоположность многим своим соплеменникам, жившим в Константинополе [400], был очень враждебно настроен к любым намекам на Рим, одобрил «Православное исповедание» Петра (Могилы) и сам защищал его от нападок в кругах патриархии, хотя в этом сочинении полностью принимается католическое учение о таинствах . Более того, и само «Исповедание Досифея» несвободно от католического влияния, выразившегося в принятии учения о пресуществлении.

Таким образом, православие пришло к принятию богословия таинств – официального богословия католической церкви, которое несет на себе отпечаток схоластики и ориентировано на категории Аристотеля .

В XVII в. крайне консервативная Москва гораздо сильнее, чем Константинополь, противостояла прокатолической Киевской школе [401].

В XVIII в. она опередила Киев в разработке школьного богословия и стала определять развитие православного богословия в восточнославянском мире. Но прокатолическое учение о таинствах, хотя и не полностью, утвердилось в русском православии[402].

В России только в XIX в. обозначился возврат к подлинным традициям восточного богословия. С этим возвращением связана попытка основать собственное богословие таинств[403] . В более консервативном греческом богословии, напротив, и теперь доминирует, невзирая на еще более сильные, чем у русских, антиримские настроения, прокатолическое учение о таинствах в целом.

1. Православные «Вероисповедания»

Хронологический обзор

После того как раскол церкви на Западе отозвался эхом на Востоке , православные церкви в XVI—XVII вв. осознали необходимость выразить свою позицию по всем поставленным Реформацией вопросам. Появился целый ряд православных сочинений («вероисповеданий»), в которых открыто или неявно присутствовал спор с реформаторами и их сторонниками. Спор о таинствах был сердцевиной всех обсуждений. Эти «вероисповедания» заложили основы для создания православного учения о таинствах.

1. Исходным пунктом обсуждений оказались ответы патриарха Константинопольского Иеремии II (Траноса)[404] виттенбергским богословам, с которыми он вел переписку в 1576, 1579 и 1581 гг. Эта переписка между Виттенбергом и Константинополем была издана лютеранами в 1584 г. [405]

2. В 1600 г. митрополит Филадельфийский и предстоятель греческой церкви в Венеции Гавриил Севир опубликовал двухтомный труд «Устав о святых и священных таинствах» («Συνταγμάτιον περί των αγίων καί ιερών μυστηρίων»)*. Это сочинение, правда, не принадлежит к жанру «вероисповедания», но мы его упоминаем, так как оно повлияло на решения Иерусалимского собора 1672 г.