– Эдуард Петрович, если вы человек пишущий, у вас ведь должны быть документы, записи, интервью. Если не в портфеле, то где вы все их храните? У вас карманный компьютер?

– Да, – почти шепотом ответил журналист и как-то странно улыбнулся, как будто решил заигрывать со мной.

Что означала эта игривая улыбка, я поняла через пару секунд, когда Эдуард Петрович расстегнул «молнию» и продемонстрировал мне внутренний карман своей куртки.

– Он тут, в надежном месте.

«Надежное место» представляло собой обычный карман, заштопанный разноцветными нитками. Неаккуратные стежки скрывали содержимое внутреннего кармана.

– Что это? – не сдержала я удивления. – Вы что, зашиваете карман каждый раз, когда убираете в него компьютер?

– Да, – почти с гордостью ответил Крапивин.

– Но это же неудобно, – резонно отметила я.

– Зато безопасно. – Эдуард Петрович застегнул куртку, скрывая от посторонних глаз свой маленький тайник.

– А если вам надо срочно сделать какие-то записи?

– Для этого у меня есть три вещи. Ручка, – он извлек из левого кармана сразу две авторучки, – блокнот и вот это. – Крапивин пару раз ткнул себя пальцем в лоб. Я только сейчас заметила, что после короткой встречи с парнишкой на лбу Эдуарда Петровича образовалась внушительных размеров шишка. – Голова. У меня отличная память, и я все запоминаю.

– Ручка, блокнот и голова, – уточнила я на всякий случай.

– Да.

Пока Крапивин сообщал мне о трех важных составляющих своей работы, я успела проехать немного вперед и припарковать машину на месте, которое заранее облюбовала.

– Приехали.

Журналист огляделся, и, когда понял, что он по-прежнему во дворе собственного дома, испугался и снова накинулся на меня:

– Вы что, не понимаете, как это опасно? Мы не можем отсиживаться в моей квартире, на меня уже дважды было совершено нападение, они знают, где я живу.

– Одну ночь нам все-таки придется посидеть в вашей квартире. – Я вышла из машины и вытащила свою спортивную сумку с вещами, не оставляя Крапивину никаких надежд на смену ночлега.

– Но только одну ночь, – поставил он свое условие.

Эдуард Петрович нехотя выбрался из машины и направился к подъезду.

Квартира Крапивина была очень уютной и современной. Огромный холл плавно переходил в комнату-гостиную. Никаких мебельных нагромождений, настоящий минимализм: шкаф, диван, журнальный столик. Все на своих местах, все блестит и благоухает. Настоящий палисадник разместился на подоконнике и на полу под окном. Изысканное лимонное дерево с единственным зеленым лимоном, карликовая пальма, смешное растение с вытянутыми, скрученными в трубочку листьями, кажется, это чудо природы называется то ли тещин язык, то ли щучьи хвосты. На стенах комнаты картины. Я не удержалась и спросила:

– Вы женаты?

– Разумеется, – ответил Крапивин, убирая ботинки в шкафчик у входной двери. – Но после этих ужасающих звонков с угрозами я счел необходимым обезопасить жену и отправил ее в деревню. К родителям.

– Мудрое решение, – отметила я и немедленно поймала на себе осуждающий взгляд Крапивина. Как будто причиной его разлуки с супругой была я.

– Я не голоден, а вы можете посмотреть для себя что-нибудь съестное в холодильнике. – На своей территории Эдуард Петрович чувствовал себя увереннее. – А мне надо работать. – Он прошел в дальнюю комнату.

– Где у вас телефон?

– Там. – Крапивин махнул рукой в сторону гостиной.

На журнальном столике я обнаружила телефонную трубку, в которой, собственно, не нуждалась. Мне нужна была база для телефонной трубки. Я предпочла не обращаться с очередным вопросом к журналисту, который неожиданно стал чрезмерно деловым и напыщенным, и принялась искать базу самостоятельно, параллельно осматривая квартиру клиента. Базу я обнаружила на кухне и сразу же приступила к установке чуда-техники от Захарова. Для того чтобы проверить его устройство в действии, набрала номер мобильного телефона Мечникова.