Парень улыбнулся и из динамика понеслось: «Все, что ты хочешь, получишь один. Все, что ты хочешь, ведь ты-господин! И ты идешь уверенно, не помня о тех…».

1997 год.

Пассажирский поезд прибыл в Иваново – вовремя. Солнечное августовское утро встретило прибывших теплом и морем света. Двери вагона открылись. Проводник тщательно протерла поручни и опустила лестницу. Сходившие обнимались с встречающими, молодые помогали старшим спустить поклажу, перрон быстро наполнился людьми. Двадцатилетний парень выходил из вагона последним. Всему виной была огромная и явно тяжелая сумка. Понадобилось два подъема, чтобы забрать и спустить все вещи, но парня это не смутило. В финале, он, взвалив сумку на плечо и прихватив в обе руки пару наполненных пакетов, двинулся к зданию вокзала.

Наблюдательный человек сразу же бы узнал в прибывшим-военного, по фуражке, торчащей из пакета. А наблюдательный местный житель еще бы уточнил, что перед ним – представитель военно-воздушных сил, в звании лейтенанта, прибывший для прохождения службы. Синий цвет фуражки, крылья на тулье-явный признак родов войск. Молодость прибывшего, август и много вещей – лейтенант, после выпуска, прибыл к новому месту службы. Так и было. Пройдя здание и выйдя на какую-то площадь, лейтенант двинулся вправо, в сторону трамвайных путей. Спуститься со ступенек ему не дали. Откуда они взялись и еще в таком количестве, молодой человек не понял, но уже через несколько секунд стоял, окружённый толпой цыган и внимательно слушал одну из цветастых.

– Плохи дела твои, касатик! – вещала уже не молодая представительница диаспоры. Ее цветастый платок, накинутый на плечи, свисал концами. Говорила она не быстро, даже с паузами, видимо давая время осознать сказанное. Тон уверенный, исключающий сомнения, а голова сокрушенно качалась, сочувствуя слушателю.

– Я все вижу (пауза). И гадать не надо (пауза). Порча на тебе (пауза)! Навела злая женщина с очень сильной энергетикой! Если сейчас порчу не снять-беда будет (пауза). Заболеешь сильно и умрешь скоро (пауза).

В последствии, пытаясь понять, что же с ним произошло, он натыкался на какой-то барьер. Вроде, изначально, все было ясно: улица, цыгане, сейчас будут голову дурить, надо просто идти своей дорогой, не обращая на них внимание. Но, в тот момент он просто смотрел кино, не управляя своими поступками. Вот уже вещи лежат на ступеньках. Парень смотрит на открытую ладонь цыганки, достает кошелек, открывает его, извлекает купюру и кладет ей в руку. Женщина безболезненно выдергивает волос из его головы, кладет на купюру и сворачивает её.

– Мало этого (пауза). Слишком сильный заговор нужен (пауза). Давай еще (пауза).

Следующая купюра извлекается и передается собеседнице. Волос из головы, сгибание банкноты и повторное: «Мало даешь».

Табор не кружился в хороводе, не пел весен под гитару, он просто обступил двух людей, эмоционально переговариваясь между собой. Деньги, полученные в качестве подъемных, последовательно перекочевывали в ладонь цыганки. Волос становилось меньше, слова повторялись и этому не было конца. Все должно было закончиться с опустошением содержимого кошелька лейтенанта, но кто-то сверху-решил иначе. Какая-то сила, схватив молодого человека за рукав, буквально вырвала его, разорвав этот порочный цветастый круг.

– Что вы делаете, гады?! – незнакомая пожилая женщина, неистово прорубая себе дорогу сумкой, тащила парня за собой. Эта волшебница в светлом, вязанном берете, кофте, цвета кофе с молоком, чёрных брюках и светло-коричневых туфлях, уверенно, как буксир, тянула лейтенанта прочь. Её напор был столь стремителен, что цыгане сначала опешили.