Стоящие рядом с пленными военные обменивались впечатлениями.

– Хороша телка. Глянь какая! Трахнуть хочешь? –  худощавый водитель джипа язвительно посмотрел на Гоблина.

  Тот еще раз оглядел светловолосую молодую шведку в военной форме и зло сплюнул:

– Я тебе чё, насильник? Их бабы и так за ништяки тут же готовы отдаться. На спор сегодня вечером какую-нибудь на сиденье затащу. Потом тебе картинку скину, подрочишь на ночь.

– Дык один хер расстреляют. Ну все хоть какая-то польза.

– Вот это зря. Её бы к нам надо, на размножение. Гены больно хороши, от викингов. Молодежь вернется с войны, оприходует, не боись!

  Водила после слов снайпера задумался, в таком ракурсе он этот вопрос еще не рассматривал. Да и кто в последние полгода думает о конце этого бесконечного ужаса? Шведка же, как будто чувствуя, что речь идет сейчас о ней, еще больше сжалась. Она и так была в шоке от неимоверно скорого и беспощадного разгрома их спаянной команды. Им же долго рассказывали, что русские воевать совсем не умеют. На рукаве её куртки засыхала бурым пятном чья-то кровь, на щеке остались разводы от грязи, под глазом наливался кровоподтек. Феминизм не задался…

– Есаул, мы получили адрес, где они готовились. Эти придурки оставили метки в своих планшетах. Сам охуел, ни во что нас ушлёпки не ставят!

– Тогда по коням!

  Дальнейшая процедура была для «ушкуйной» команды Т 21 стандартной. Пленных привезли на главную площадь городка Kiruna. Почему-то в этой части в Швеции были только хутора и небольшие поселки с громким наименованием городка. Обычно несколько десятков строений различного толка и архитектуры, зачастую разбросанные по площади безо всякого плана. Здесь же из-за работающего рудника народ жил побогаче, дома побольше, виднелись и несколько многоэтажек и крупные супермаркеты. Здание различных муниципальных служб, полиции, церковь здесь также присутствовали. Что в данный момент и требовалось.

  Пока звенья отряда занимались своим делом, Есаул с кем-то переговаривался по спутниковому телефону. Китайцы недавно повесили в высоких широтах несколько свежих сателлитов глобальной связи. ВКС так пока и не смогли восстановить орбитальную группировку, США тоже. Бойцы между тем нашли и вытащили из близлежащих зданий мэра, его помощника по ЧС, начальника полиции и местного пастора. Последний был в шоке, еле передвигал ноги и что-то пытался лепетать на смеси каких-то славянских языков.

  Их всех поставили в один ряд с пленными у стены, руки у всех были связаны. Руководство городком еще пыталось сохранить хладнокровие или не догадывалось, или не верило в возможность экзекуции. Они то и дело бросали растерянные взгляды на немногочисленных русских, казалось занятых неким важным делом. Только несколько воинов покуривали в сторонке, стараясь заранее абстрагироваться от грядущей кровавой развязки. На окраине небольшой площади группами начали появляться местные жители. Одни слышали шум военной техники, кому-то могли позвонить из муниципалитета. Возле входа в одноэтажное здание полиции осторожно кучковались её работники.

 «Не нами начато…»

  Получив рапорт о готовности, Есаул подошел к блондинке и оттащил её под удивленными взорами подчиненных к своей машине. Затем он достал планшет, на который был выведен составленный заранее стандартный текст. Никто в его команде не знал шведский, с местными общались чаще всего по-английски. Но этот текст надо было обязательно зачитывать на родном для наказываемых языке, копию его он уже послал в местную локальную сеть.

– «Жители бывшего государства Швеция. Решением нашего военного командования вы лишены права сопротивляться войскам Евразийского Союза. Любой человек, попытавшийся оказать вооруженное сопротивление нашим отрядам автоматически лишается всех прав, в том числе права на жизнь. Руководство муниципалитета, в котором произошел подобный инцидент, также лишается права на существование. Наказание приводится в действие незамедлительно!»