– Ни хера себе! Это кто так порезвился?

  На перекрестке около Datorteket Vittangi на фонарях висели три худощавых тела. В темно-зеленом камуфляже, с обоссанными штанами и перекошенными от мук совсем еще юными лицами.  На груди висели таблички со знакомой до боли надписью.

– «Гитлерюгенд». Затейливо, однако! – протянул жизнерадостный Гоблин. – Узнаю почерк гвардейцев. Эти придурки, что ли стрелять по нашим вздумали?

  Грохот, меланхолично что-то пережевывающий, скользнул взглядом по мертвецам и решил свериться с картой, потом уверенно махнул на левую отворотку.

– На Сваппавару туда! По трассе пойдем. Только тут надо быть осторожней, раз уж эти придурки на гвардию полезли.

– Не ссы, прорвемся! Поехали! Счас отмашку дам.

 Гоблин залез на скрипнувший под его весом «Тигр 2М» и замахал, идущим позади, желтым флажком. В рейде по тылам они старались соблюдать радиомолчание. С баз Норвегии все еще изредка действовали проклятые «Призраки». ПВО Русской армии после страшных сражений лета и осени кардинально поредело. И новых противовоздушных комплексов защиты ждать пока не приходилось. Все, что нынче шло в войска, прикатывало из Китая, с их же иероглифами и техническими косяками. Хорошую электронику делали китайские товарищи, но вечно где-то недодумывали.

– На десять часов в промке за парковкой несколько стрелков. Я засек тепловизором три цели, – внезапно заработала узкочастотная рация ближнего действия. Гоблин встрепенулся:

– Блять, Есаул опять кого-то унюхал. Солидол, тормози!

  Гоблин приготовился к бою сноровисто быстро, достал винтовку из футляра, поставил её на специальный держатель, установленный на двери. Пенс сидел рядом с ним, получая на тактический шлем информацию и одновременно скидывая снайперу целеуказания от пехотного радара, одного из немногих высокотехнологичных средств, оставшихся на их вооружении. Бывший заводской инженер без проблем освоил хитромудрый русский гаджет и стал лучшим во всей их небольшой команде радарщиком. Грохот нацелил свой «Печенег 2» на близкую опушку леса и прислушивался.

– Вижу цель. Выстрел. Есть поражение. Цель, выстрел, поражение. Пенс?

– Уходят, кидаю еще две метки.

 Мимо них с ревом пронесся джип на зубастых колесах, за ним следом шепелявила гусеницами машина огневой поддержки. Вскоре с тыловой стороны склада, что стоял на возвышенности, послышались выстрелы и крики.

– Нехилый, однако, арсенальчик, откуда эти юнармейцы его и взяли? – Есаул закончил осматривать вываленные на гравийную дорожку "умные" гранатометы, противопехотные кибермины и образцы разнообразного автоматического оружия. – Очередная база фольскштурма?

– Типа того, – оружейник команды, степенный мужик лет пятидесяти с недовольным лицом, вытирал ветошью руки. – Нам бы крепко досталось, если бы по трассе ломанулись.

– Да кабы и если бы! Мы же не идиоты полные, Палыч. Тут лучшее место для засады, и эти клоуны следы от машин оставили. Кто сейчас по дорогам на грузовиках ездит?

– Есаул попросту их машину засек. Они же отвыкли на дизелях ездить, вот и оставили мотор неостывший без маскировки. Он и фонил, как незнамо что.

– Идиоты малолетние!

  На парковке застыли на коленях три трясущиеся от страха фигуры. Еще бы им не трястись – остальные шведские ополченцы были уже мертвее мертвых. Раскиданы по территории относительно целыми тушками или просто нажористыми ошметками. Против комплекса из 57- мм автоматической пушки, гранатомета и крупнокалиберного пулемета особо на расстоянии не попрешь. Одного гранатометчика и снайпера записали на счет Гоблина. Его «пушка» спокойно пробивала своими специальными патронами местные кирпичные стенки. Здесь и вовсе были сэндвич-панели. Натовский трофей заработал в обратную сторону. Бывшие владельцы этой тяжелой винтовки обычно любили баловаться из своей вундервафли стрельбой по мирняку, прятавшемуся по квартирам. Набивали, суки, «фраги». Ну и где они теперь? Потратили ли наши бойцы хоть минуту своего времени, чтобы закопать интервентов в землю? Гоблин очень сомневался!