В принципе, Ника ведь ясно дала ему понять, что пока не поверит в искренность будущего супруга, к телу не допустит, так что правильно и логично, что он к ней не приставал. Правда, пару раз Пашка всё же шутливо чмокнул её в щёчку, но это только придало отношениям особую изюминку.

Быть для любимого не «телом» на одну ночь, но личностью, вот чего ей хотелось. Потому что тел в его квартире перебывало немало, но ни одно не задержалось дольше, чем до утра. Сейчас Дронов был предупредительным и внимательным, и проводить время с ТАКИМ Пашей Веронике было очень даже приятно.

– А ты сегодня разговаривала во сне, – как бы между прочим заметил Пашка в четверг во время обеда, когда они по обыкновению сидели втроём на офисной кухоньке. – Бормотала что-то…

Ника смутилась и закашлялась, чуть не захлебнувшись чаем, настолько неожиданным и неуместным было это заявление, а любимый тут же принялся заботливо похлопывать её по спине. И в этот момент что-то явственно хрустнуло. Как оказалось, пластиковая ложечка, которой Слава лакомился йогуртом, переломилась надвое, и теперь сиротливые половинки лежали на столе рядом с его сжатой в кулак ладонью.

Да что Пашка творит? Зачем при Славе-то сказал? И вообще, ничего она во сне не разговаривает, придумал всё. Да и откуда ему знать, если спят они в разных комнатах?! Или он наведывался ночью в спальню? Ну да, это его территория, может, нужно было в шкафу что-то взять, но всё равно… От мысли, что Паша видел её спящей сделалось как-то…

– Слав, я в последнее время заметил, что эти ложки стали такие хрупкие, – сказал Дронов как ни в чём не бывало. – Так, девчачья забава. Поэтому у нас с Никой парные ложечки, она сама выбирала в отделе посуды. Ты бы себе тоже прикупил.

– Я учту этот момент и исправлю ситуацию в самое ближайшее время, – проронил Ковалевский, поднялся, выбросил недоеденный йогурт в урну и вышел в коридор.

И хоть он ничего такого не сказал, но Веронике показалось, что фраза прозвучала как-то двусмысленно.

– Пашка, ты чего? – напустилась на него Ника, стоило им остаться вдвоём. – Когда это я разговаривала во сне?

– Так вчера возле ноутбука задремала, когда я чай делал, – откликнулся он. – Прихожу, а ты что-то стонешь и хмуришься. А что такого?

– Что такого?! Я не хочу, чтобы подробности моей личной жизни становились достоянием общественности!

– Ну прости, больше не буду, – примирительно сказал Пашка и протянул ей свой йогурт. – Забирай в качестве извинений.

Ника только фыркнула. В итоге она обижалась до вечера, но потом простила, потому что нужно было доделывать презентацию, а возиться с ней в одиночестве до середины ночи желания не было.

А утром в пятницу Ковалевский, который был делегирован от группы «Б»,  весомыми доводами и мастерскими речевыми оборотами в пух и прах разгромил группу «А» во главе с Дроновым, повергнув в удивление и свою команду, и команду соперников, и даже начальника. Такое с Пашей было впервые, и, кажется, он не знал, как вести себя в подобной ситуации, но держал лицо и даже поздравил оппонента, пожав тому руку. Рукопожатие вышло каким-то слишком долгим и напряжённым, при этом парни вперились друг в друга взглядами, да и вообще смотрелись как два бойцовских петуха.

И надо ли говорить, в каком шоке была Ника, когда ближе к вечеру Сергей Анатольевич безапелляционно заявил:

– Святослав у нас хоть и новый сотрудник, но перспективный, поэтому ему будет полезно отправиться с вами. Так что завтра поедете втроём.

Вероника сначала подумала, что ослышалась, но по удовлетворённому лицу Славки увидела: нет, она всё правильно поняла.