– А если бы я тебя зашил, как бы я сам себя так запутал? – робко попытался оправдаться сникший Мокрый.

Как ни хотелось ему признавать правоту Лапши, но деваться некуда. Распорол он швы, освободил воровку и от матраса, и от одеяла.

Примирившись, сели они рядышком, стали думу думать. Но в головы никаких разумных объяснений не лезло.

– Если это не ты и не я, значит, нас кто-то чужой связал, – придумал, наконец, Мокрый.

– Точно! – сразу догадалась и Лапша. – Надо его найти.

И отправились они на поиски.

И в кладовки заглядывали, и в шкафы. Под стол и под диван совали нос. Даже на антресолях смотрели.

Никого.

А когда уже совсем отчаялись, удача сама к ним в руки пришла.

– Есть! – закричала находчивая Лапша.

Это она не чужака обнаружила, это она записку увидела. Маленькую такую, к зеркалу кем-то прикрепленную.

Я – ваш кошмар. Прекратите воровать.Партизан Гош

– Что делается? Что делается? – сокрушался Мокрый. – В собственном доме спокоя нет!

Лапша не паниковала. Лапша думала. Записку изучала. Почерк анализировала. Потом внимательно рассматривала стежки, которыми ее к матрасу пришивали. И, наконец, долго ползала по полу – и в спальне, и в комнате, а особенно в коридоре. Пыль нюхала, линейкой что-то измеряла, чужие следы выискивала.

– Нашла что-нибудь? – приставал к ней Мокрый.

– Пока ничего определенного сказать не могу, – задумчивости в ней было на троих. – Но… – оглянулась по сторонам и перешла на шепот, – я вот что думаю.

– Что? – Мокрый тоже оглянулся, хотя точно знал – дома кроме них никого нет.

– Помнишь, нашу последнюю квартиру? Когда нас голоса пугали?

– Как не помнить! Еще дубинкой в лоб поцеловать обещали!

– А потом такой же голос из твоей сумки нам речь толкал?

– Ага, уже в нашей квартире.

– И Жмота напугал.

– Точно, тот же полудетский голос!

– Так вот что я тебе скажу, – Лапша подперла щеку кулачком, медленно выговаривая слова, призналась Мокрому. – Мы его с собой принесли!

– Голос?

– Голос или того, кому этот голос принадлежит.

– Но я все вещи вот этими руками проверил и перепроверил!

– Вещи ты проверил, – подтвердила Лапша, – я своими глазами видела. Только… Что мы искали?

– Жучка искали. Микрофон, пуговицу или кнопку.

– Или он слишком хитрый, и успел раньше удрать, или…

– Или? – Мокрый вытянул шею. – Ну, говори, что ты придумала?

– Кто-то объявил нам войну. Мстит.

– За что?

– А кто знает? Может, мы лично его обидели. Или его близких родственников обокрали. Только чую, следил он за нами с той злополучной квартиры, потом как-то в наш дом проник.

– С какой целью?

– Не знаю пока. Может, чтобы вернуть свое… – Лапша только теперь поняла, что не это главное в поступках неведомого ей Гоша. – Или он дальше метит?

– Мне кажется, – робко вставил слово Мокрый, – это какая-то детская шутка.

– Посмотрим-посмотрим, – продолжала думать Лапша. – Сходи-ка ты в магазин, купи мышеловку. Нет, купи десять мышеловок, – о чем-то немного догадалась она. – Мышеловки – самое верное средство от квартирных партизан.

– А, может, капканов достать? Они надежнее.

– Капканы только охотникам продают.

– Или заминировать все подходы к нашей квартире? – размечтался Мокрый.

– Мин в мирное время днем с огнем не сыщешь, – опустила его на землю Лапша. – Мина не только вредных партизан взрывает, она еще и полезные квартиры в щепки разносит. Попробуем сначала мышеловкой обойтись.

– Ты умная, тебе виднее, – сдался Мокрый.

– Давай обязанности делить. Ты, мужчина, занимаешься обороной…

– Согласен, – взял под козырек Мокрый. – Я займусь обороной.

– А я, женщина, тыловым обеспечением.

– Убегаешь в тыл?

– Глупый ты! – потрепала его по волосам. – Продукты пойду запасать. Для тебя, в том числе. На случай полной партизанской блокады всех входов и выходов.