– Голоса слышатся изнутри? – спросил Маркс.

Роналдо остановился, чтобы прислушаться, и порыв ветра донес крики о помощи.

Они действительно шли из церкви.

– Откройте эту дверь! – приказал Касл.

Один из морпехов разрезал цепь болторезом, снял ее с ручек и распахнул створки. На свет, пошатываясь, вышел мужчина и поднял руку, прикрывая глаза от солнца и ветра.

За его спиной Роналдо увидел несколько тел, лежащих на полу, и женщину, которая сидела на корточках, сжимая в руках четки.

– Какого черта они оказались запертыми? – спросил Маркс. Он стоял рядом с Роналдо и с ужасом смотрел на больных, выбирающихся из церкви.

– Медики! – крикнул Касл.

К выжившим поспешили медики ВМС, сопровождавшие колонну, и несколько морпехов. Роналдо тоже подошел помочь. Он вошел в церковь и увидел женщину, сидевшую на скамье.

– Мисс? – позвал он. – Я пришел вам помочь.

Она медленно наклонила голову, повернувшись к нему, словно не понимала, что происходит, – это был один из симптомов радиационного отравления. Но когда она увидела его форму, замешательство превратилось в страх, и женщина отпрянула, упав со скамейки.

– Все в порядке, – заверил он, протягивая ей руку. – Я здесь, чтобы помочь.

Она поползла прочь по проходу между скамьями.

– Роналдо!

Он повернулся и увидел стоящего в проходе Маркса.

– Они сказали, что их здесь заперли военные, – сказал он.

– Что?!

Роналдо повернулся к женщине – та пряталась за скамьями, шепча молитву.

Антонио занимался любовью с Лючией в темноте их дрянной квартирки в западной части Анахайма[34]. Он любил секс с женой, но сегодня его мысли были заняты другим. Она знала его достаточно хорошо, чтобы заметить, что он был не в настроении.

– В чем дело? – спросила Лючия.

Он отстранился и вздохнул, стыдясь признать правду. Ненависть к врагам отравила его разум, и ядовитый гнев мешал ему заниматься тем, что ему всегда нравилось.

Но как бы ему ни было неловко, он всегда был откровенен с Лючией.

– Это из-за Энцо, – сказал он.

– Я думала, тебе станет лучше теперь, когда Лино с Желтохвостом уничтожили последних наших врагов в Неаполе, – сказала она. – Но, наверное, ты не избавишься от этого яда в сердце, пока Энцо тоже не будет мертв.

Его жена редко ошибалась.

Он встал с кровати и подошел к окну. Над холмистым кварталом нависало кроваво-оранжевое небо. На тротуарах не было ни души, а по дороге проехала лишь пара машин. В нескольких милях отсюда, в другой части города, солдаты Моретти готовились уничтожить небольшую группу «Суреньос».

Через пару часов тем, кто не уехал из Лос-Анджелеса, придется пережить еще одну ночь без электричества – из-за атаки на атомную электростанцию в Пало-Верде. И пока они будут спать, Антонио заключит крупную сделку, которая позволит его клану укрепиться и скоро, очень скоро он сможет разобраться с Энцо Сарконе.

Он повернулся к Лючии и восхитился ее обнаженным телом в тусклом свете спальни.

Боже, как она прекрасна.

Еще прекраснее, чем в тот день, когда он встретил ее двадцать лет назад, когда он был лишь молодым солдатом, который готовился к следующей войне, а она была официанткой и подавала пиво пьяницам. Но не только красота сделала ее неповторимой. Как и Антонио, она выросла в нищете, пробилась наверх и помогла ему построить семейный бизнес. Она была воительницей в душе и прекрасной матерью.

– Куда ты смотришь? – спросила она с сильным итальянским акцентом.

– На богиню.

Ее карие глаза встретились с его глазами, она улыбнулась, и на щеках появились ямочки. Она перекинула темные волосы через плечо и поманила его обратно в постель.

– Расслабься, любимый, – сказала она.