Погуляв по лепреконской усадьбе около часа, мальчики немного устали. Хозяин, заметив это, пригласил их в дом. Молли уже заварила чай и нарезала благоухающий ванилью и лимонными корочками, сдобный яблочный пирог. Бруничек смотрел на хозяйку влюбленными глазами. А она, весело смеясь, кормила его пирогом, отрывая маленькие кусочки и отправляя их прямо в рот песику. За чаем говорили об урожае и погоде, хозяева расспрашивали мальчиков о родителях. Наконец, стало темнеть.

Ваниил встал из-за стола, и подал знак товарищам.

– Огромное спасибо за прекрасное угощение, но нам пора домой. Родители волнуются! – сказал он.

– О да, конечно. Мы все понимаем, – ответила Молли. – Натаниэль вас проводит, правда дорогой?

– Конечно! Разумеется, – бодро ответил Мак Ферсон, хитро подмигивая жене…

Глава третья. Семья лепрекона

Антониэль проснулся из-за яркого лучика солнца, светившего прямо в глаза. Мальчик повернулся на другой бок, чтобы вздремнуть еще немного, но тут послышался звонкий голос Ма.

– Детки, вставайте! Завтрак на столе! Оладьи стынут!

Антониэль открыл глаза и увидел, что братец Туканиэль уже одевается.

– А где Ваниэль? – сонным голосом спросил мальчик.

– Помогает Па рубить дрова и Бруниэль за ним увязался. Скорее вставай, а то Ма рассердится.

Наша Ма никогда не сердится, она добрая, – ответил Антониэль и принялся медленно натягивать зеленые штанишки. – Кажется, я еще поправился! Еле застегнулись.

Толстячок надел рубашку и побежал в комнату, где Ма, Па и Ваниэль уже завтракали. Бруниэль громко лакал молоко из своей миски.

– А вот и наш Медвежонок! – обрадовалась Ма и положила на тарелку мальчика целую гору пышных золотистых оладьев. – Джем и сметану сам добавишь, сколько захочешь!

– Ма, убери половину, я опять потолстел, – обиженным тоном сказал мальчик.

– Медвежонок прав! Могла бы делать порции поменьше, – согласился Па, перекладывая половину оладьев к себе на тарелку.– А где наш Касатик? Сходи, сынок, поторопи его!

Ваниэль нехотя встал из-за стола и вскоре вернулся вместе с Туканиэлем.

– Касатик, милый, поторопись! Мы сегодня едем на ярмарку, разве ты забыл? – ласково пожурила его Ма.

– Ладно, – допивая молоко из большой глиняной кружки, сказал Па. – Пойду кобылку запрягу. Подожду вас во дворе, а заодно и трубочку выкурю.

– Ты же обещал бросить курить? – удивилась Ма.

– Обещанного три года ждут, – отшутился Па и вышел из дома.

– Я с тобой, – Ваниэль бросился за ним.

Его братья неторопливо заканчивали завтрак. Ма убирала грязную посуду. Бруниэль, смачно чавкая, доедал шестой оладушек. Со двора доносилось призывное ржание пони.

До ярмарки добирались не меньше часа. Лошадка шла бодрой рысцой. Ма, Па и Касатик уютно устроились в повозке. Бруниэль бежал рядом, не отставая ни на шаг, лишь иногда забегал вперед или сворачивал на поле, чтобы шугануть зазевавшегося зайца или понюхаться со знакомыми собаками. Но потом, сразу же, возвращался. Антониэль и Ваниэль сидели на козлах, поочередно держа вожжи. Дейзи была кроткой и послушной кобылкой. Ею не нужно было управлять, она прекрасно знала дорогу на ярмарку и обратно.

Был конец апреля. Снег уже полностью растаял. На обочине дороги зеленела молодая травка. Повсюду обильно цвели фруктовые деревья. Дурманящий аромат их цветов чувствовался повсюду. Возле больших луж, еще оставшихся на полях после обильного таяния снега, виднелись бело-желтые головки распустившихся нарциссов.

На клумбе у Ма уже вылезли из земли первые тюльпаны и гиацинты. Они еще не раскрылись, но их сочные бутоны и толстые хрустящие листья радовали глаз.

На лесное озеро вернулись лебеди, зимовавшие на юге. Старый аист на крыше Мак Ферсонов сосредоточенно ремонтировал гнездо. Его супруга помогала: приносила подходящие веточки.