Его знобило сильнее и сильнее.

Донеслось жужжание, с каким работает механический фонарик, зашуршала под чьей-то ногой трава, стукнулись друг о друга обломки кирпича. Луч света заглянул в отверстие, через которое они только что пролезли, вырвал из мрака покрытый пылью стеллаж, где валялись ржавые железяки, детали и даже обрывок тракторной гусеницы.

– Сюда вроде кто-то шмыгнул, – сказал некто гнусаво, и Кирилл краем глаза увидел, как Серега поднял автомат.

– Это точно? Или ты опять грибов наелся? – долетел второй голос, тонкий и неприятный.

– Да какие там грибы, так, грибочки, – хмыкнул гнусавый, фонарь отвели в сторону.

Вновь зазвучали шаги, на этот раз удаляющиеся, и Кирилл облегченно вздохнул. Понял, что сердце колотится, словно бешеное, а пот едва не капает с бровей, но зато озноб ушел без следа.

Из гаража выбрались, по его расчетам, только через полчаса, уже в полной темноте.

– Двинули, – сказал Серега, и они действительно «двинули», хотя куда именно, Кирилл не очень понял.

Район этот совсем не знал, кроме того, они шарахались по буеракам и подворотням, кое-где бежали, затем ползли. Его бросало то в жар, то в холод, голова казалась такой тяжелой, словно мозг вытащили, а получившуюся полость залили свинцом, да не простым, а радиоактивным.

Мысли ворочались с трудом, для того, чтобы подумать, приходилось напрягаться.

Немного пришел в себя, когда они лежали посреди заросшего огорода, а неподалеку в зарослях кто-то шуршал и похрустывал, будто грыз сочные стебли и закусывал ботвой.

– Кто это там? – спросил Кирилл, с трудом ворочая языком.

Бок болел куда сильнее, чем раньше, и ощущалась пульсация, будто внутри тела рос крохотный Чужой.

– Крысы, – ответил Серега. – А вообще, дело худо, впрямую через Ванеева не перебраться.

– Почему?

– Патрули, – отозвался бывший десантник. – Похоже, майор знает, в каком направлении ты пойдешь, и на нем нас и ловит, так что тут разве что крыса и проскользнет.

Кирилл попытался вспомнить, говорил ли Дериеву о том, что ему надо на Автозавод, но не смог.

– Пойдем через Высоково, – продолжил Серега. – Крюк большой, но что поделать?

Они поднялись и вновь побрели сквозь тьму, по буграм, ямам, огибая куски заборов и участки сохранившегося асфальта. Наткнувшись на колонку, попытались накачать воды, но выяснилось, что она не работает – рычаг заело от ржавчины.

– А пить-то хочется, – сказал Кирилл.

– Ничего, там дальше речка, – ободрил его Серега. – Недалеко, метров пятьсот.

– Погоди только, я передохну немного.

Похоже, сказалось то, что в последние дни работал очень много, а отдыхал мало, да еще и не доедал – каждый шаг давался с трудом, по мускулам разгуливали судороги, а вдобавок к остальным «прелестям» ломило спину.

– Ну, давай, – неохотно согласился бывший десантник.

Кирилл уселся прямо там, где стоял, потер уши руками, но это не помогло, бодрости не прибавилось.

– Что-то со мной не в порядке, – сказал он. – Устал.

– Это ничего, – подбодрил его Серега, – вот доберемся до безопасного места, хотя бы до той же Высоковской церкви, там можно будет передохнуть.

Встать Кирилл смог с трудом, но все же встал, и затопал следом за неутомимым спутником. Начался дождь, затем им пришлось укрываться от очередного патруля, и долго сидеть в густых зарослях сирени, где было холодно, сыро, и почему-то нестерпимо воняло кошачьим дерьмом.

Стало понемногу светать, разрушенный, заросший труп города начал выбираться из ночного мрака. Поплыли между опустевших домов клочья серого тумана, похожие на обрывки погребального савана.

Потянулся район, где некогда, много лет назад бушевал жуткой силы пожар – из кустов и деревьев поднимались закопченные остовы зданий, запах гари перебивал все остальные. Они миновали остатки одноподъездной высотки, и впереди открылся неглубокий овраг, а за ним, на холме – небольшая церковь.