– Здравствуйте, – произнес он, как ни в чем не бывало, опершись о черенок лопаты. От его плеч поднимался едва заметный пар. Уля вдруг осознала, что этот Дед-Мороз-нудист – очень крепкого телосложения мужчина. Широкие плечи, мощная грудная клетка, крепкие бедра широко расставленных ног. И руки тоже могучие.

– Вам не холодно? – выпалила Уля то, что ее сейчас занимало больше всего.

– Не, – он улыбнулся. У незнакомца оказались удивительно красивая улыбка и приятный низкий голос. Зачем подобным странным людям такие бонусы во внешности?! – Я баню топлю. Ну и заодно решил снег почистить, у нас вчера присыпало хорошенько. Ворота специально открыл, чтобы вас не пропустить.

– А? – маловразумительно отозвалась Уля.

– Ну, вы же Ульяна? Внучка Настасьи Капитоновны? – он для наглядности мотнул головой в сторону соседнего дома.

– Да.

– Ну вот, – удовлетворенно кивнул он, будто это все объясняло. – А что мы на улице стоим? Вы же, наверное, замерзли. Проходите в дом! – и он махнул рукой в сторону добротного кирпичного дома – один этаж и мансарда.

Ну да, это Уля замерзла. В зимних ботинках, пуховике и шапке. А не человек в одних только полосатых трусах. Может, это их местный… ну, сумасшедший? Или он этот… как там их… морж?!

– Проходите, проходите, – он воткнул лопату в сугроб. – Там в доме открыто. А я сейчас дров в баню подкину – и тоже приду.

Он и в самом деле направился в сторону отдельно стоящего деревянного сруба. А Уля стояла и смотрела ему вслед, на то, как при ходьбе перекатывались аппетитные ягодицы в красно-белых полосатых трусах.

Он обернулся и замахал ей рукой.

– Идите, Ульяна, идите. Я сейчас, – а потом добавил: – Меня Захар зовут.

Любопытно, почему ей никто не сказал, что у бабушки Настасьи Капитоновны в соседях значится какой-то очень подозрительный, мягко говоря, тип по имени Захар.

***

Кем бы он ни был, этот Захар, а дом у него оказался очень приятный. Ульяна сама страшно любила именно такие интерьеры – дизайнеры их, как правило, называют скандинавскими. Светло, просторно, дерево, чуть-чуть камня – например, в гостиной был камин. И чуточку хай-тека – куда без него в наше время?

Ульяна сняла ботинки и пошла по светлому полу. Это, похоже, не ламинат, а настоящее дерево, крытое лаком. Ногам было очень приятно. Уля пошевелила пальцами в носках, прошла и поставила рюкзак на стоящий у стены между большими окнами диван.

Она расстегивала пуховик, когда стукнула входная дверь.

– Ну что вы, Ульяна, как не родная. Раздевайтесь, располагайтесь, не стесняйтесь! – у нее с плеч потянули пуховик, и Уле пришлось выпустить полы из пальцев. Она обернулась. Завладевший ее пуховиком хозяин дома уже пристраивал одежду на вешалку. И сам он, слава богу, оделся. На нем были серые трикотажные штаны с широкой резинкой на щиколотках и темно-зеленая футболка. Выглядело вполне прилично. Но Уля пока не могла изгнать из своей головы мужскую фигуру в полосатых трусах и с лопатой в руках.

– Давайте шапку, – Захар протянул руку. – Сейчас будем чай пить. Или, может, пообедаем? Вы не голодная?

Уля сняла шапку, вместе с которой снялась и резинка для волос. Волосы вольно рассыпались по плечам.

– А где моя… в смысле… бабушка… Настасья Капитоновна? – задала Уля самый очевидный в данной ситуации вопрос.

– Я ее в церковь отвез, – Захар забрал у нее и шапку. – На службу. А потом она еще собиралась в наш Дом культуры. У них там сегодня отчетное выступление.

– Чего?! – Ульяна вытаращилась на Захара.

– Настасья Капитоновна в хоре поет, – как о чем-то совершенно обыкновенном сообщил ей Захар. – У них сегодня отчетный концерт хора. Аншлаг.