Мысленно возвращаюсь от чахлых прелестей Алины к шикарному бюсту училки, которая смывает размазанную тушь в моей ванной.

С такой бы в джакузи, на фон гор, было бы зачетно.

Интересно, если предложить сменить род деятельности, и работать с другой Элеонорой – поведется?

Ухмыляюсь, сам понимаю – нет, конечно.

Не из таких, девочка.

И то, что я ее за эскортницу принял – мой косяк.

Так, и как бы все-таки ее… задобрить? Чтобы она не растрепала по всем, что я её тут…Зажимал… И целовал?

Чёрт, понимаю же, что такая вот Лика-клубника и не расскажет ничего.

Постесняется.

Блин… Неожиданно меня ломает от мысли, что я вот так по-дурацки ее обидел, оскорбил, унизил… Такую девчонку хорошую.

Да уж, Александровский, ни хрена ты в людях не разбираешься! Всегда так было!

Если бы парни – Егор с Жекой – не были бы по жизни рядом, вместе, то мне бы вообще была труба.

Я только в бизнесе сразу секу, кто со мной, кто против. С кем можно дело иметь, а кого сразу за ограду.

А в жизни…

У меня и с женщинами не срастается поэтому. И с бывшей супругой такая вот «шняга» вышла. И дамы сердца постоянной тоже из-за этого нет.

Не тех выбираю. Да, в последнее время и не выбираю.

- Извините, я… закончила. Можно мне идти?

Поворачиваюсь посмотреть на красоту и хочется замереть. Потому что она реально – красота.

Чистая, нежная, смущенная.

И ведь денег не возьмет, и цветы тоже, и…

Может, садику этому какую помощь предложить? Площадку детскую отстроить? Да, вроде, все у них там упаковано, не зря бабки платятся приличные. Тысяч по пятьдесят в месяц вроде плачу. Конечно, Полина могла бы и дома с няней, но моя мама сказала, что в саду ей будет лучше, мама сама когда-то воспитателем работала, так что ей виднее.

Да, девчонка сказала, что музыку преподает?

- Инструменты у вас в саду есть?

- Что, простите?

- Вы на чем играете?

- Я? На… на фортепиано, могу на аккордеоне, еще на гитаре… - краснеет, смущается. А у меня… у меня опять все по стойке смирно.

Сглатываю слюну. Что делать – не представляю даже.

- Я… - хочет что-то добавить, но застывает нерешительно.

- Да не бойтесь вы меня. Я… осознал. Просто… получилась совершенно идиотская ситуация. Я перепутал вас с… - ох, ты ж, я не могу при ней это сказать! И вообще… - не важно. Я готов компенсировать.

- Что? – глаза ее округляются, смотрит так, что хочется провалиться сквозь землю.

- Я мог бы купить какие-то инструменты для сада, или… лично для вас.

- Спасибо. Лично мне ничего не надо. О помощи саду вы можете с Элеонорой Григорьевной договориться.

- Да, понял, но… Я хотел бы лично с вами.

Смотрю, понимая, что у меня на лице написано, что бы я хотел лично с ней. Она снова вспыхивает, щеки как маки.

- Не надо. Спасибо. Я пойду?

Пойдет она! Как бы не так!

4. Глава 4

Вот интересно даже, куда она сейчас пойдет? На улице ночь. Коттедж этот от ворот километрах в двух. Пешком потащится? А от ворот как? Тут ни автобусы, ни маршрутки не ходят в принципе – коттеджный охраняемый поселок, все на машинах – даже обслуживающий персонал. Или она тоже в поселке живет? Об этом я не подумал.

- Куда? И как? – интересно послушать, и узнать где проживает это… клубничное недоразумение.

- Домой, куда еще? – плечами пожимает. - Уже поздно.

- Вот именно. Поздно. Пешком пойдете? Вы тут живете где-то недалеко?

- Нет. Я живу у станции, но это не важно. Пойду. Всего хорошего.

- До станции километров пятнадцать.

- Да. – вздыхает, - я знаю, но тут в соседнем городке остановка.

- До нее тоже километров пять пилить.

- Ничего страшного. Допилю.

Это ее «допилю» меня добивает окончательно. Значит, не совсем запугана, если отвечает так?