– Лика? Хм… Ангелика Витальевна? Вы обещали моей дочери, что будете с ней заниматься?

Вскидывает глаза испуганно.

– Я не обещала! То есть…

– Что? – Почему-то хочется быть с ней строгим сейчас. Напугать. Дать понять, что я со своей дочкой играть в такие игры не позволю! Если обещала – надо держать слово!

– Извините.

Опускает голову и… Чёрт, плакать опять вздумала, что ли?

– Лика?

Делаю движение к ней, она, видимо, замечает и быстро шарахается от меня, дергает дверь – заблокировано.

– Почему вы закрыли?

– Лика, успокойтесь. Я открою.

– Откройте. – Не смотрит на меня, через паузу добавляет. – Пожалуйста.

– Лика, вы хотели заниматься с Полиной?

– Да. Она… она очень способная, и ей нравится играть.

– Играть? – удивленно переспрашиваю. – Как играть?

– На фортепиано. Я… я в садике с ней занимаюсь. Как-то раз заметила, что она пытается сама, ей интересно, она… она песенку подбирала. И я решила ей помочь. И, знаете, она на самом деле очень способная девочка.

– Ты хочешь сказать, что она сама играет на пианино? Ей всего пять лет!

– Не всего, а уже. Я тоже начала заниматься в пять. И… мне было бы спокойнее, если бы вы называли меня на «вы».

– Извини… те, – добавляю, нагло ухмыляясь. На самом деле обалдел от ее слов.

Полинка играет на пианино! Это же здорово! Мама обрадуется, она в свое время мечтала, чтобы я или моя сестра Варюшка занималась музыкой. Но нам обоим благополучно медведь на ухо… А Поля, значит, способная?

Впрочем, чему я удивляюсь? Гены у моей бывшей все-таки были неплохие.

– Вы меня отпустите?

– Мы еще не все обсудили. И к консенсусу не пришли, – делаю движение, поворачиваясь к ней ближе, а она как лань запуганная к двери жмется.

Вот же блин…

Я, конечно, тот еще фрукт, весь вечер косяк на косяке!

– Ангелика Витальевна, не бойтесь меня. Я вас не трону. – Стараюсь изо всех сил сдержать то ли ухмылку, то ли усмешку…

Тронуть ох как хочется. Но я же вроде для себя решил, что она – табу?

Или…

Не или, и не вроде, Александровский! Ты решил! И все! Точка.

– Ангелика…

– Можно просто Лика.

– Лика. Я хочу, чтобы вы занимались с Полиной. Что для этого нужно?

– Что нужно? Да… не знаю, наверное… – мнется, явно опасается меня задеть.

– Вы хотели приходить к нам домой заниматься?

– Я? Нет! – вспыхивает, словно я что-то ужасное сказал. – Я… думала…

– Что?

– Ничего. Неважно.

– Лика! – говорю уже с угрозой в голосе. – Вы закончите мямлить уже? Говорите как есть. Вы хотели бы ходить к нам, но после… после сегодняшнего инцидента боитесь, так?

– Нет, я… да… я просто… я не смогу, наверное…

– Почему?

Чёрт, хочется прямо спросить, неужели так не понравилось со мной целоваться? Ага, спроси! Спроси, Лёш! И больше у тебя вообще не будет шансов…

Так, стоп. Кто сказал, что мне нужны эти шансы? Что мне в этой пигалице? Училке закомплексованной, которая в свои двадцать – или сколько там ей? – не целовалась ни разу? Там небось заросло все… Чё-ёрт… о чем я опять?

А она смотрит испуганно, словно все мысли мои читает!

– Лика, давайте договоримся. Вы будете приходить к нам. В удобное вам время. Я, скорее всего, буду в это время отсутствовать, потому что работаю я много. Вам это подходит?

– А… инструмент? У вас же нет инструмента?

– Это меньшая из проблем. Он будет завтра же. Ну, крайний срок – послезавтра, если вы подскажете, какой именно купить.

– Да, конечно, я… я скажу.

– И об оплате…

Снова губу закусывает, голову опускает.

– Я много не возьму, я… мне если только чтобы проезд оплатить к вам туда, и…

– Три тысячи хватит?

– Да, нормально. Если два занятия в неделю, на месяц как раз.

– За одно занятие.

– Что? Вы… нет! Это… это много! Очень много!