Последний удар предугадывается легко. Больше девушка просто не выдержит.

– Элен! – тянется юноша, так и не сумев помочь.

Огромная демоническая лапа ударяет всадницу, и та падает, издав нежный и печальный стон, от которого у юноши замирает сердце.

Петр не удерживается и сваливается на колени. На глаза едва не выступают слезы.

– Да какого черта? – бормочет он шепотом. – Я же… я…

В этот миг он застывает, сцепившись взглядами с красным демоном. Громадная, человекоподобная фигура тоже застыла. Мечники, лучники и маги набросились на чудовище скопом, но тот будто не чувствует их ударов. А едва поймав на себе взгляд юноши, поднимает руку, чтобы указать в сторону Петра пальцем. И не важно, умеет ли демон говорить на том же языке, что и все. Его слова и так понятны: ты следующий.

Появляется время немного подумать.

«Это, блин, ни черта не игра!».

Нужно действовать, нужно что-то предпринять. Лучшее, что сейчас можно сделать, это дать совет. Нужно убедить всадницу прислушаться.

– Элен! – бежит Петр навстречу девушке, едва заметив ее приближение. – Послушай, это очень важно!

Девушка отвечает спокойно, не останавливаясь.

– В этом нет никакой необ…

– Нет! Есть! – перегораживает юноша дорогу. – Я знаю, что я не лучший воин. Знаю, но послушай. Я умею играть, ясно? Я знаю, как победить! Я…

– Я, я!.. Бесполезное оружие – вот, что ты! – прерывает союзница речь Петра. – Ты – всего лишь пришелец. Ты ничего не знаешь об этом мире. И ты ничего не можешь. Ты ничего не знаешь о том, как нужно сражаться. Ты не умелый воин, и не знающий мудрец. Ты ничто.

И хотя говорит она без прежней злобы, а все же слушать оттого лишь тяжелее. Элен тоже понимает, что слишком груба, вздыхает и решает объясниться, несмотря на то, что следующая волна имперских воинов и демонов уже сражается.

– Я понимаю, я ведь это уже сказала, я вижу, что ты не плохой человек… но в бою ты бесполезен.

– Я…

– Я, я. Хватит. Это ты проиграл наше сражение. Я ошиблась и зашла слишком далеко, но то, что сделал ты, гораздо хуже.

Петр, обомлев, не находит слов, чтобы ответить. Ничего ведь не произошло. То есть, да, плохо, что ничего не вышло сделать, но он не может понять, чем заслужил такие обвинения.

– Я пытался…

– Я это видела, – снова перебивает Элен. – Ты искренне хотел помочь, но ты не способен на это. Ты корчился и орал, как истеричный юнец, и ничего не мог поделать. Не понимаешь? Ты, именно ты показал всем свою беспомощность, и теперь враг об этом знает. И если раньше они не позволяли себе зайти далеко, то теперь ты дал им увидеть, что ни на что не годишься.

Юноша, застыв на месте, опускает голову. Знания – единственная сила, которая до сих пор была ему доступна. Теперь и ее не стало. Вот, почему красный демон стоял под ударами мечников, под выстрелами лучников и магов и указывал на Петра. Он точно знал, что юноша ничего не сумеет поделать.

– А теперь не мешай мне, – обступает всадница поникшего союзника. – Здесь тебе больше нечего делать. Можешь идти помогать другим.

Горестно сознавать, что все это правда. Такое тяжелое чувство поселяется в груди, что там не остается места для воздуха. Сердце едва может биться, да и то с трудом. Кажется, вот-вот остановится.

– Эй, может, подвинешься? – раздается голос поблизости.

Юноша его сразу узнает, испуганно вздрагивает, оглядывается, но гоблина нигде не видит. А затем кто-то шлепает по плечу. От неожиданности Петр даже подпрыгивает, а потом сваливается на землю, не устояв.

– Ха-ха, – тихонько посмеивается гоблин где-то рядышком. – Отойди к лесу, а то враги заметят.

Рядом с деревьями через несколько секунд за одно мгновение проявляется силуэт. Лишь тогда Петр узнает о способности гоблина становиться невидимым. А тот спокойно улыбается, выглядит уверенным, будто зашел поиграть в любимую игру и нисколько не волнуется.