С самого начала Виталий свободно взял её за руку и не выпускал до сих пор. Оля в глубине души млела от удовольствия. Нет, с мужем у неё были прекрасные отношения, но вот ходить “за ручку” он не любил. Она пару раз пыталась намекнуть, что тактильный контакт много для неё значит, но не нашла понимания. Так что сейчас, пряча свои пальцы в большой и сильной руке Виталия, Оля ощущала огромное удовольствие. Ей вообще нравилось то, какой он большой и сильный. Его сетования, что надо-де сбросить несколько килограммов, Оля пропускала мимо ушей.

Он был черноволос - несмотря на свои сорок три года – кареглаз, и эти его «карие вишни» обладали каким-то гипнотическим свойством. Когда Виталий, явно развлекаясь, пристально вглядывался в неё “желанным”, как он называл его, взглядом, она чувствовала, как что-то внутри неё наливается тёплой тяжестью. Да, конечно, она хотела его. Но не хотела выпускать это наружу. А он хотел её совершенно неприкрыто.

То и дело касался, как бы невзначай, её бёдер и ягодиц. На эскалаторе резко развернул к себе лицом и шутливо обнял так, что его щека легла на её грудь. Прикинув, сможет ли она расцепить его руки, смущаясь присутствием кучи людей вокруг и одновременно испытывая странное удовольствие от того, что на них могут смотреть, она в итоге не пошевелилась, чувствуя сквозь блузку мягкое покалывание его “пятидневной” щетины.

- Хочу тебя, не могу! - в который раз говорил он, улыбаясь во весь рот.

- Верно, не можешь, - в который раз смеялась она в ответ. На что он неизменно вздыхал.

В целом, подобные неприкрыто-наивные заигрывания были легкими и совершенно ее не напрягали.

На площади Маяковского Виталий усадил её на широкие качели.

- А ты? - спросила Оля.

- Вдвоём мы не уместимся, - с сожалением отозвался он. – Ну, или будет неудобно. Лучше я тебя романтично покачаю.

Оля так давно не качалась на качелях, тем более, когда их раскачивает романтично настроенный мужчина, что зажмурилась от удовольствия. Виталий упёрся в сиденье и, отклонив его вверх на длину вытянутых рук, так, что она суть не свалилась ему на голову, резко отпустил.

- Ай! - взвизгнула Оля, когда земля метнулась навстречу.

Виталий расхохотался и качнул её ещё сильнее.

При этом он встал впереди, вне досягаемости её вынужденно раздвинутых ног, и цепляя сиденье в самой высокой точке, сильным и плавным движением отправляя его от себя. В один из таких моментов его длинные пальцы, хватаясь за край, ткнули сползшую по сиденью Олю прямо между ног. Девушка охнула, рефлекторно сжала колени и, качнувшись обратно, неосознанно ударила вытянутыми мысками ботинок прямо в протянутые пальцы.

Виталий отпрыгнул, шипя и тряся рукой, но потом увидел её встревоженное лицо и улыбнулся.

- Сам виноват, прости.

- Ничего… - Оля пыталась пережить волны от прострелившего ее тело ощущения.

Виталий дождался, когда качели немного замедлят ход, встал напротив и, улыбаясь, раскинул руки.

- Прыгай!

Оле было страшновато, но, качнувшись, она отпустила руки и полетела ему прямо в объятия. Виталий схватил ее в охапку и прижал к себе. Некоторое время они так и стояли, крепко прижавшись друг к другу, и Оля, тяжело дыша, чувствовала быстрое биение его сердца.

- Ты прекрасна, - шептал он ей на ухо, щекоча дыханием, - поехали домой.

- Н-нет, - помотала она головой, - нет. Давай еще погуляем… Так тепло, хорошо. Обожаю лето.

- Поехали, - уговаривал он, - обещаю вести себя плохо. Но тебе понравится… Честное слово.

- Виталь… Не надо. Не соблазняй меня…

- Почему? Ты же в нашем виртуальном романе чего только себе не позволяла.

- Потому и позволяла, что он был виртуальным. Ну, не могу я… Ты же понимаешь, что я тоже не деревянная. Но нельзя мне…