— Надеюсь, что нет. Мне одной куклы хватит, — тяжело выдыхает дракон. 

Вэйланд водит рукой над куклой, и в аккурат над грудью вспыхивает черный свет. Темный клубок поднимается в воздух и раскручивается, а затем опадает на куклу пылью.

— Сломана, — выдает свой вердикт Кроудлер.  — Хозяин убит, а кукла сломана. Восстановлению не подлежит.

— Хорошо, мы еще вызвали специалиста по куклам… С завода. На всякий случай. Может, опознает модель.

На труп стараюсь не обращать внимание. Хотя его окровавленная спина со следами ударов ножа будет мне сниться в кошмарах.

Я смотрю на куклу вблизи. Жуткое зрелище. Мне кажется, что она вот-вот моргнет или скажет хоть слово, но она застыла будто навсегда… Такая безупречная, идеальная. Ой, а это что?

Я подхожу ближе и склоняюсь к ее ушам. Дырки? Точнее, у нее есть сережки-гвоздики в ушах. Но рядом с ними еще две дырки. Это, конечно, ни о чем не говорит.

— Да, господин, — шепчу я, смотря на кукольное ухо.

— Ты что-то нашла? — Вэйланд склоняется ко мне.

— А у ваших женщин принято носить по несколько сережек в одном ухе? — стараюсь как можно тише спрашивать.

— Нет, — Вэйланд отгибает мочку уха куклы.

Дырки в ухе симметричные. Тут или хозяин позволил ей несколько сережек носить в ухе, или она до этого носила.

Ногти! Я склоняюсь к ее руке. Немного неловко, но я касаюсь ее и поражаюсь тому, какая она холодная и матовая. Сравнить можно разве что с любой пластмассовой поверхностью. Ногти – казалось бы, такая незначительная деталь, но они наталкивают меня на смутную мысль. Ногти куклы неравномерные.

Борясь с брезгливостью, провожу по одному. И да, замечаю одну деталь. Они у нее странные. Странность вот в чем.

Когда-то я делала наращивание, но мне не особо нравилось ходить с такими ногтями, и я решила отказаться от этой процедуры. Сняв нарощенные пластины, я подметила, что мои собственные ногти стали ужасными, тонкими и с трудом отросли после. Так вот. Здесь же я у куклы вижу те же самые ногти. Точнее, их плохое состояние. Будто она носила нарощенные, потом сняла их и уже бегала вот со своими, но ужасными.

То-то мне тогда в магазине показалось в ней нечто странное.

— Боже, — всхлипываю я, не сдержавшись от собственных обещаний не разговаривать при других.

— Тс-с, — говорит Вэйланд. — Что такое?

Я отворачиваюсь от куклы.

— Она, кажется, такая же, как я, — нахожу в себе силы прошептать.

 Вэйланд вновь смотрит на меня так, что становится не по себе.

— Как вы? Почему же? — он тоже пытается шептать, пока другие стражники заняты комнатой и описью вещей.

— Долго объяснять, — вставляю я. — Может, после?

— Это как-то относится к тому, что есть в комнате?

— На кукле, — я киваю на ее уши.

— Заберите тела, — командует Вэйланд. — И нам надо будет осмотреть их уже в участке.

— Конечно, лорд Кроудлер. Больше ничего нет? — спрашивает Трулье.

— Свежие следы есть, но мне кажется, что они принадлежат слугам, — машет головой Вэйланд. — Собираемся в участок. Там будем осматривать тщательней тела.  

— Так, ребята. Забираем тела! — командует Трулье и хлопает в ладоши. 

13. Глава 13

Мы еще немного задерживаемся в поместье. Вэйланд все тщательно осматривает. Говорить мы так и не решаемся. Точнее, я молчу, а мужчина выполняет свою работу. Осматривает вещи, записки и так далее. Что-то берет с собой. 

Трулье и остальная стража покидают место преступления, забирая с собой труп и куклу. Два трупа, как бы страшно это ни звучало. Но почему тогда у этой куклы не было видно то же самое, что и у меня?

Загадка.

Но я уверена, что она такая же живая, как я. Точнее, была живой.
Колдун говорил, что я у него одна кукла. Единственная, которая получилась.