Опасаясь, что благодаря слухам об этом и других чудесах слава о нем разнесется среди людей, и народ не будет с прежним благоговением почитать его наставника, Эгидий преуменьшал значение собственных заслуг. Стремясь к еще более уединенной жизни, он задумал бежать и, оставив Вередемия, тайно отправился в отдаленную пустынь. По Божьему промыслу Эгидий достиг некоего места, находившегося неподалеку от устья реки Родана. Тот край носил имя Септимания: там в изобилии росли плодовые деревья, и лишь дикие звери достигали тех мест. Эгидий нашел пещеру и чистейший ключ, бивший рядом с нею. Святой радостно возблагодарил Бога, что отыскал жилище, как будто обрел царский дворец. Он пробыл там три года, молясь о спасении всех людей и питаясь только травами и водою. Кроме того, Господь предуготовил для него лань, которая в определенные часы давала Эгидию пропитание, кормя его своим молоком.

Случилось, что слуги короля Флавия, в те времена властвовавшего над готами, отправились поохотиться в окрестностях пещеры. Увидев лань, что кормила молоком Божьего мужа, превосходящую всех ланей статностью и красотой, охотники, презрев другую дичь, натравили на лань свору псов. Испуганная криками и лаем, скача в разные стороны и уже не надеясь на спасение, лань достигла убежища своего питомца. Приблизившись ко входу в пещеру, она стала жалобно стенать, как бы ища защиты у Святого мужа. Эгидий удивился, почему лань стенает так громко, и, выйдя из пещеры, услышал собак и охотников. Заметив ее свисающий язык и бока, дрожащие от частых вздохов, он понял, в чем дело. Преклонив колена, Эгидий сотворил краткую молитву, прося Господа, дабы Он защитил ту, которую дал Святому в кормилицы. Восстав от молитвы, Эгидий велел лани умерить свои стенания, и та, смолкнув, легла у ног Святого. Ни один из псов не осмелился приблизиться к ним на расстояние брошенного камня. Вся свора вернулась к охотникам, и вой собак еще долго оглашал окрестности. Наступившая ночь вынудила усталых охотников вернуться домой ни с чем.

На следующее утро королевские слуги вновь отправились на охоту, намереваясь выследить ту лань. Что же дальше? Точно также как и в предыдущий день, они вернулись без добычи. Когда о случившемся доложили королю, тот догадался о произошедшем. Позвав епископа города Немаус, находившегося тогда при дворе, король по порядку рассказал ему обо всем. Было решено, что с наступлением рассвета король и епископ отправятся в лес со многими охотниками и сворою псов, чтобы во всем удостовериться. Как и вчера, и третьего дня, охотники преследовали убегавшую лань до того места, где жил Святой, и, как и прежде, псы с воем вернулись обратно. Слуги короля со всех сторон окружили непроходимые заросли колючего терновника, и один из них, неосторожно выпустив стрелу, чтобы выгнать лань, тяжело ранил Божественного мужа, молившегося за свою кормилицу у входа в пещеру.

Упорствуя, воины мечами прорубили себе тропу и, наконец, оказались у пещеры раба Божьего. Они нашли там старца, облаченного в монашеское одеяние, убеленного сединами и почтенного летами, и в изумлении увидели лань, прильнувшую к его коленам. (Эгидий сидел, поскольку испытывал слабость от еще кровоточащей раны, и был вынужден прервать молитву). Одни епископ с королем, спешившись, подошли к старцу, приказав слугам вернуться и встать поодаль. После того как Эгидий смиренно ответил на их приветствие, король и епископ спросили его, кто он и зачем поселился в отдаленной пустыни, и кто посмел нанести ему эту тяжкую рану. Когда Эгидий назвал свое имя и родину и поведал о происшествии, ставшем причиной его раны, король и епископ пали к его ногам и стали слезно просить прощения, обещая прислать лекарей и оплатить их труды.