– Отведи меня в то место, где ты взяла книгу, прямо сейчас, – приказывает он, словно я солдат под его командованием.

– Ни свет ни заря? Ну уж нет. – Его взгляд темнеет, и он открывает рот, как будто собирается что-то сказать. – Ходить по улицам Зарлора в это время суток, будучи женщиной, нежелательно, если я не хочу испачкать руки в крови. В это время дозволено все, но, вопреки распространенному мнению, я стараюсь не убивать, если этого можно избежать.

Это не совсем та причина, по которой я не хочу туда идти. Я просто недостаточно знаю о том, что происходит, чтобы рисковать. Да, возможно, я смогу найти ответы, которые ищу, в кабинете сатира, но что тогда? Может, он сотворит еще одно заклинание, которое привлечет внимание каждого адского пса в Зарлоре? А если ему удалось каким-то образом повредить мое ожерелье и адские гончие смогут учуять всю силу моей магии? Что, если он снова завладеет моим телом?

Его голос повышается, сочась устрашением.

– Я ждал сотни лет, чтобы… – Я прерываю его пренебрежительным жестом, прежде чем он договорит.

– Если ты ждал сотни лет, то сможешь подождать еще пару часов, – бросаю я через плечо, возвращаясь к входу в пещеру.

Честно говоря, я не думаю, что мне нужен именно сон. Еще никогда я не чувствовала себя настолько бодрой. Просто я хочу чувствовать комфорт от своего собственного существования. Может быть, это малодушие, но каждый раз при пробуждении мои мысли пропитаны страхом перемен. Мне легче спрятаться, чем встретиться лицом к лицу с темнотой.

Неприятельская рука опускается мне на плечо, и рефлексы срабатывают. Я резко поворачиваюсь вокруг своей оси, песок вокруг меня взвивается в воздухе, откликаясь на силу, текущую через меня, – еще одна причина, по которой я заставляю себя жить при дневном свете. Стряхнув его руку, я отступаю назад, прежде чем раскрою другие свои способности.

– Сейчас же, – рычит он.

– Скажи-ка, если деревья и камни проходят сквозь тебя, значит ли это, что атака другого человека тебе ничего не сделает? – Я осознаю, как мало знаю о нем и о том, что эта книга сделала со мной.

Он замолкает, хмуро глядя на меня, погруженный в свои мысли.

– Я не знаю.

– Если я отправлюсь туда, и группа чернокровников загонит нас в угол, против них буду только я. У тебя нет никаких способностей, и я не думаю, что твоя задумчивость кого-нибудь отпугнет. Все увидят, что ты стоишь там весь такой хорошенький и лакомый. – Он так вздрагивает, будто я дала ему пощечину. – Если я умру, ты вернешься в эту книгу. – Я возношу безмолвную молитву Коллае, надеясь, что он не раскусит мою напускную уверенность.

Глубокой ночью на меня напала группа чернокровников, и я отделалась ужасной царапиной. Но адская гончая неделями шла по моему следу. Я не хочу снова оказаться в таком положении, особенно если люди сядут мне на хвост из-за книги.

– Что выберешь: подождать пару часов или вернуться в книгу? – Я наклоняю голову и скрещиваю руки на груди. Ксэйлия, моя приемная мать, была бы в восторге, если бы увидела, что я использую ее пассивно-агрессивную манеру поведения.

Глубокие морщины на его лице делают его грозным, но его тело кричит о нерешительности. Я могу с уверенностью сказать, что ему не нравится находиться в таком же неведении о нашей ситуации, как и мне, и это съедает его изнутри.

– Хорошее решение. – Развернувшись на пятках, я возвращаюсь к скалам рядом с пещерой. На задворках моего сознания крутится вопрос, появится ли он рядом со мной в облаке дыма, потому что его нет в поле моего зрения, или сколько пространства я могу оставить между нами, чтобы получить хоть какое-то подобие уединения.