Вертолёт на этот раз вёл себя превосходно. Ракитский уверенно поднял его в воздух высоко над домом, полетал на полем, несколько раз завис на приличной высоте и вернулся на место, в угол огорода.

Колёса то касались земли, будто прикидывая прочность грунта, то вновь повисали в воздухе, пока, наконец, вертолёт не приземлился окончательно, решительно сжав штоки амортизаторов.

На этот раз Ракитский, не выключая двигатель, кивнул головой, приглашая Зубастика занять место в вертолёте через правую дверь.

– А ты говорил, что я напрасно позвал его! – Зубастик возбуждённо толкнул локтем Никифоровича. И закричал: – Ура! Моя мечта сбылась!…

Коннов стоял, размышляя, у открытого окна в своём небольшом кабинете секретаря комитета комсомола.

– Надо что-то делать! Что-то придумать такое, чтобы всколыхнуть молодёжь, чтобы она стряхнула с себя безразличие и очнулась от унылой текучки, похожей на анабиоз у некоторых животных. У ребят, работающих на предприятиях, размеренный, заполненный рабочий день. Они выполняют производственные задания, и у них нет времени размышлять над философскими вопросами. Но и они работают по-разному. Одни в силу своего характера, вкалывают, другие кантуются во время работы. Лишь бы время убить. А получают одинаково.

Коннов вернулся к столу:

– Что-то в стране почти неощутимо изменилось, как только Советский Союз ввёл свои войска в Афганистан. Это были последние дни 1979 года.

Коннов вспомнил, какие тогда стояли морозы. Сорокапятиградусные! На железных дорогах от небывалого холода лопались рельсы, а над заводскими цехами трещали фермы перекрытий.

И поехали молодые ребятки прямо со школьной скамьи да на войну. Коммунистическая Партия Советского Союза во главе с верным ленинцем Леонидом Ильичём Брежневым, или, как она сама себя называет, «наша партия», говорит народу, что солдаты едут в Афганистан «выполнять интернациональный долг в составе ограниченного контингента советских войск».

В народе шепчутся: «Надо же придумать такое! Всему миру мы чего-то должны! «Демократам» должны, и поэтому кормим, чтоб не начали бузить, как это было в Венгрии и Чехословакии. Но тут понятно, страны народной демократии – своеобразный буфер между загнивающим капитализмом и нами.

А почему арабам должны и вооружаем их до зубов, не понятно. Наверное, чтобы бы раззадорить и раздразнить Америку. Так делается на бытовом уровне, если очень хочется разозлить дворового пса. Бери палку, и пихай ею в конуру. Даже самый миролюбивый пёс скоро начнёт огрызаться. А ведь арабы только и умеют, что торговать. И как только Израиль поднажмёт, бросают танки с полными баками горючего и полным боекомплектом и удирают босиком по пустыне в сторону Египта. А ведь арабы только и умеют, что торговать. И как только Израиль поднажмёт, бросают танки с полными баками солярки и полным боекомплектом и удирают босиком по пустыне в сторону Египта. Нашли арабы, с кем воевать! С евреями! С высокоинтеллектуальной нацией!

И негров кормим, и свои республики кормим, особенно южные. А теперь ещё один долг, интернациональный! И ограниченный контингент! Надо же придумать такое! Кто его ограничил? Каким числом ограничил? Сегодня одним числом ограничили, а завтра захотят, и ограничат другим числом. И поедут туда на убой мальчишки прямо от мамкиной титьки.

Сталина не ругает сейчас только ленивый, а Сталин посылал воевать в Испанию или в Китай добровольцев из военных училищ. И правильно делал. Раз ты учишься в военном училище, значит, решил посвятить себя службе в армии. А чтобы продвигаться по службе, пожалуйста, поезжай, набирайся опыта, понюхай пороху. Может быть, дослужишься до генерала. Конечно, если останешься в живых.