В двенадцать лет Иван тайно покинул отчий дом, не пожелав жить «в волнении мирския красоты и богатства тленнаго». Вместе с каликами перехожими он отправился странствовать по Руси и обошел многие монастыри.

Более всех обителей полюбился юному богомольцу прославленный Троице-Сергиев монастырь, где он и решил остаться. Помолившись у раки преподобного Сергия Радонежского, он слезно просил архимандрита Иоасафа принять его в число братии.

Архимандрит, видя, что отрок благочестив и добродетелен, оставил его. Иван же прилежно трудился на всякой монастырской службе, оказывая послушание к старшим и усердие в молитве.

Когда кровавое лихолетье Смутного времени захлестнуло Русь, иноземные войска, приведенные к Москве самозванцем Лжедмитрием II, осадили в сентябре 1608 года Сергиеву обитель.

Вместе с братией и стрелецким гарнизоном послушник Иван пережил все тяготы 16-месячного «троицкого сидения». Возможно, он принимал непосредственное участие в обороне обители.

После того как неприятель отступил от монастырских стен, в феврале 1610 года в Сергиеву обитель был назначен новый настоятель – архимандрит Дионисий (ок. 1570–1633), прославленный подвижник и многоученый книжник. Он полюбил Ивана, как сына, и, уступая его просьбам, постриг в монашество, назвав Иовом.

Пробыв много лет в послушании у Дионисия, «без лености ревнуя стопам его последовати и житию его святому подражати», Иов просил учителя отпустить его из монастыря для уединенного и безмолвного жительства. Настоятель согласился и благословил любимого ученика на поиски пустыни – тихого, незаселенного места.

Обходя безлюдные чащи, Иов обрел желанное прибежище в непроходимых лесах и болотах, на месте, называемом Могилево. Оно расположено на живописных берегах реки Цны, впадающей в озеро Мстино[95].

Здесь он поселился, выкопав в горе пещеру и разведя небольшой огород. Предаваясь молитве и труду, Иов жил в совершенном уединении, пока на его жилище не набрел купец, сбившийся с пути. Он со слезами просил отшельника указать дорогу в город и обещал в благодарность за помощь воздвигнуть на этом месте церковь в честь Пресвятой Богородицы.

Купец выполнил обещание, пожертвовав на строительство сто рублей – сумму по тем временам значительную. Получив благословение новгородского митрополита, Иов начал строить деревянный храм во имя Успения Божьей Матери. Церковь дважды горела, но подвижник каждый раз восстанавливал ее и украшал иконами.

К Иову стали сходиться иноки, ищущие пустыннического жития, и так образовался скит – небольшая, уединенная обитель. Для собравшейся братии Иов был примером смирения и послушания.

В жаркий полдень он сам пас монастырский скот, отправляя пастухов на отдых. Он сам строил инокам кельи и сам клал печи, да такие, что «угару в зимное время отнюдь не бываше молитвами его святыми».

За праведное житие новгородский митрополит Макарий († 1626) удостоил пустынника священнического сана. Но братия не оценила подвиги Иова. Иноки ненавидели его заплатанную, «многошвенную» одежду, гнушались его благотворительностью.

Им казалось, что, настоятель обрекает их на голодную смерть, раздавая хлеб сирым и убогим. Не желая пререкаться с недовольными, Иов тайно покинул обитель, не взяв ни пищи, ни одежды.

После долгих скитаний он пришел на место, называемое Ракова пустынь[96]. Поставив здесь крест и избушку, Иов предался самым суровым подвигам отшельничества, питаясь «вершием дубовым». Но и на сей раз люди прослышали о праведнике. И вновь к нему собрались иноки «от далечайших стран», и вновь образовалась обитель.

На деньги благочестивых доброхотов в ней была построена церковь во имя Покрова Богородицы. Так возникла Покровская Ракова пустынь. И как прежде настоятель трудился на пользу братии: рубил дрова, молол жито, носил воду, стирал одежду для престарелых иноков, словом, служил всем, «яко истовый раб и пленник».