– Да разве это атлеты?! Им разве что ленточки на своих плащах завязывать можно! Другой дело – наш борец, Асен. Вот это сила и зрелище! Лучшие из лучших атлетов уходили посрамлёнными после состязаний с ним! И уверяю: кто хотя бы раз увидел Асена в деле, уверовал бы во всех богов, ибо не может простой человек обладать подобной силой!

Один из сенаторов, слушая эти оскорбительные речи, разгневанно произнёс:

– Чего зря словами бросаешься?! Разве мы на рынке? Али твои слова ничего не стоят? А коли стоят – докажи!

– Извольте, – высокомерно продолжил болгарин. – Прикажите немедленно доставить сюда Асена – и клянусь: вы осознаете силу его мышц и моих слов!

Тут же распорядились доставить во дворец знаменитого атлета, и уже через некоторое время на арену вышел огромного роста и могучего телосложения болгарин, внушающий ужас и трепет одним своим видом. А спустя пару мгновений византийцы наблюдали унизительную для себя картину: как этот громила с лёгкостью расправлялся с лучшими атлетами Константинополя.

Раздосадованные и крайне уязвлённые, византийцы хранили гордое молчание. Неожиданно слова попросил Феофилица. Добродушно улыбаясь, разнеженный вином, со свойственной ему кичливостью он высокомерно произнёс:

– Да что ваш Асен! Нашёл с кем тягаться! С детьми малыми, коих легко победить даже куда менее сильным соперникам! Пусть он лучше сразится с равным себе – и тогда мы признаем его победителем!

Болгарин, который так хвалил Асена, унизился подобным заявлением и, ударив кулаком по столу, приказным тоном потребовал объяснений:

– Если есть кто у тебя на примете, равный ему, то изволь доказать!

Феофилица с улыбкой приказал привести Василия. Войдя в зал, юноша попросил усыпать пол песком, чтобы не скользил, и дать ему немного времени сосредоточиться. Сняв с себя верхнюю одежду и обнажив мощный торс, молодой человек приготовился к сражению. Болгарин, будучи внушительнее своего противника, хотел было одной рукой приподнять Василия, но ловкий юноша, уклонившись от удара, схватил болгарина, сделал быстрый оборот вокруг себя и сильным рывком бросил на землю, лишив чувств и заставив неподвижно лежать на месте. Вокруг повисла напряжённая тишина, неожиданно сменившаяся громкими овациями. Византийцы ликовали и тут же потребовали победителя к себе.

– Кто ты, славный воин? – спросил сенатор.

– Моё имя Василий.

– Добрую службу сослужил ты нынче, славный Василий! – сказал хозяин пира, Антигон. – Не окажешь ли честь отобедать вместе с нами?

– Как прикажете, – поклонившись, ответил молодой человек.

– Тогда я немедленно распоряжусь обслужить тебя по всем правилам. Будешь среди нас почётным гостем.

Василий пошёл за одеждой, оставленной перед боем, но внезапно ему преградил путь статный мужчина с проницательными серыми глазами.

– Ты говоришь, тебя зовут Василий? – спросил незнакомец.

– Да.

Фотий, начальник императорской канцелярии, окинул молодого человека внимательным взглядом. Подняв глаза и посмотрев юноше в лицо, он поинтересовался:

– Давно ли ты в Константинополе и чем занимаешься?

– Всего несколько месяцев, достопочтенный господин. Работаю конюхом у славного Феофилицы.

– Понятно. Ну, бывай, Василий, – сказал Фотий.

Вскоре молва об атлете-македонце, победившем знаменитого Асена, разнеслась по всему Константинополю. А спустя некоторое время Феофилица получил задание отправиться в Грецию, и Василий, как обычно, должен был его сопровождать.

Примерно в это же время одна знатная дама по имени Даниелида возлежала по греческому обычаю у себя во дворце, со скучающим видом перелистывая страницы книги. Её тёмно-русые волосы, уже тронутые сединой, были уложены в красивую причёску, а на голове сияла изящная диадема. Шёлковая туника облегала по-прежнему стройное тело, и весь её облик был наполнен поистине царским достоинством. Неожиданно в дверь постучали, и, с поклоном войдя в комнату, слуга обратился к женщине: