– Разрешите войти? – поинтересовался он.

– Да, конечно, – растерянно произнесла Тамира.

– Вот. Это вам. – С этими словами Селим достал из кармана мешочек с деньгами.

– Зачем?

– Вы свободны.

– Как это? А где господин Василий? Почему он сам не пришёл?

– Повторяю: вы свободны. И желательно, чтобы завтра вас уже здесь не было. – Положив мешок с деньгами на стол, Селим поспешил удалиться, однако Тамира преградила ему путь.

– Я никуда не пойду, пока господин Василий сам меня не отпустит.

– Послушайте меня, девушка. Василий не желает вас видеть. Он просил передать, чтобы вы как можно быстрее покинули его дом и больше не смели попадаться ему на глаза. – Жестокие слова болью отражались в каждой клеточке тела, и Тамира гордо подняла голову.

– Это всё, что он просил передать?

– Нет. Просил также сообщить, что вы можете считать, что выиграли свое состязание и что он вас отпускает. Да… платье тоже можете оставить себе, – уходя, добавил Селим.

Тамира догнала его уже в коридоре.

– Подождите, – схватив за рукав молодого человека, сказала княжна. – Раз уж мы общаемся через вас, то позвольте мне тоже кое-что передать вашему другу. Скажите ему, чтобы никогда и ни при каких обстоятельствах не смел приближаться ко мне! Никогда! – Голос Тамиры звенел от обиды, а в глазах стояли слёзы.

– Это всё?

– Всё! Прощайте.

Вернувшись в комнату и затворив дверь, девушка позволила себе расслабиться. От несправедливости и обиды она задрожала всем телом и, обхватив плечи руками, подошла к окну. В небе красовался закат. Той ночью Тамира так и не сомкнула глаз, размышляя о том, как ей жить и что делать дальше, а ранним утром, облачившись в свою вычищенную одежду, покинула дворец, в котором познала как радость, так и боль.

Василий тоже не мог заснуть в гостевой комнате Селима и, едва рассвело, отправился к себе. Медленно открыв дверь в комнату Тамиры, он увидел платье, в котором недавно красовалась девушка. А на столе лежал нетронутый кошелёк с деньгами. «Упрямая гордячка!» – пронеслось в голове молодого человека.

Селим застал друга в гостевой комнате. Тот сидел в кресле, держа в руках кошелёк.

– Ты мне можешь объяснить, что с тобой произошло? Это на тебя вообще не похоже! – поинтересовался Селим.

– Да я и сам не понимаю. Я её спас от того ненормального рахдонита и планировал отпустить на родину. Но вчера во время завтрака она объявила, что считает любого рода просьбы унижением и что она, видите ли, умеет требовать, а не просить. Я почувствовал себя униженным, а потому решил попросить тебя о помощи.

– Да… Это и в самом деле на тебя не похоже. Чтобы ты поддавался эмоциям и позволял им определять твоё поведение!.. Видимо, эта девушка чем-то зацепила тебя…

– Я и сам от себя подобного не ожидал. Будь на её месте кто-нибудь другой, я бы и думать о подобных мелочах не стал. Но она будто затуманивает мне разум. Наваждение какое-то… А потому будет лучше, если наши пути больше не пересекутся.

– Да, друг… В таком случае ты можешь об этом не беспокоиться. Даже если ваши пути и пересекутся (что, конечно, маловероятно), эта девушка больше не будет тебя беспокоить.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что она просила передать, чтобы ты не смел к ней приближаться. Признаться, ты её очень обидел. Но… видимо, ты этого и добивался.

От подобных слов Василий напрягся:

– Да, так будет лучше, – убеждал он самого себя.

Селим ушёл, а Василий остался стоять у окна, глядя на кипящую жизнь города и размышляя о будущем. Внезапно он решился.

– Ты свободна, Тамира. Свободна. И я тоже, – сказал молодой человек, после чего приказал оседлать коня.