Это придало смелости старому Бабембе. Он понюхал кофе и нашел его ароматным. Потом подозвал мужчину, судя по наряду, колдуна, и заставил его хлебнуть из кружки. Тот начал пить и вошел во вкус. Бабемба с негодованием отнял кружку и выпил кофе сам. Напиток ему понравился, так как я не пожалел сахару.

– Действительно священное питье! – похвалил Бабемба, причмокивая. – У тебя еще есть?

– У белых господ его много, – сказал Джерри. – Они приглашают тебя поесть с ними.

Бабемба сунул палец в чашку и, подцепив сладкий осадок, лизнул его и задумался.

– Дело налаживается, – шепнул я Стивену. – Вряд ли он убьет нас после того, как испробовал наш кофе. Он и завтракать придет.

– Вдруг это ловушка? – сказал Бабемба и принялся вылизывать из кружки сахар.

– Нет, – ответил Джерри с похвальной находчивостью, – белые господа легко убили бы тебя, но они не причиняют вреда тем, кто пил их священный напиток, разумеется, если те ведут себя мирно.

– Не принесешь ли сюда еще немного священного напитка? – спросил Бабемба, в последний раз облизывая кружку.

– Нет, – произнес Джерри, – ты должен идти туда, если хочешь еще. Не бойся. Могу ли я, сын твоего племени, предать тебя?

– Правда! – воскликнул Бабемба. – По твоей речи и лицу видно, что ты мазиту. Но о том, как ты попал сюда, мы поговорим после. Я хочу пить и пойду туда. Воины! Сядьте и будьте настороже. Если со мной что-нибудь случится, отомстите за меня и обо всем доложите королю.

Пока шли переговоры, я велел Хансу и Сэму открыть один из ящиков и достать оттуда большое зеркало в деревянной раме и на подставке. К счастью, оно не сломалось. Мы упаковали все так тщательно, что бинокли и другие хрупкие вещи оказались в целости. Зеркало я тщательно вытер и поставил на стол.

Старый Бабемба опасливо приблизился, косясь на нас и на наши пожитки. Когда он подошел совсем близко, его взгляд упал на зеркало. Он замер, удивленно посмотрел в него, отступил, но любопытство пересилило, старик снова шагнул вперед и снова остановился.

– В чем дело? – окликнул его военачальник, оставшийся за главного.

– Здесь большое колдовство, – ответил он. – Я вижу себя, идущего навстречу. Ошибки быть не может, потому что у двойника тоже нет одного глаза.

– Подойди ближе, о Бабемба, и посмотри, в чем дело! – крикнул колдун, который пробовал кофе и пытался выпить всю кружку. – Копье держи наготове и, если двойник попробует напасть, убей его!

Ободрившись, Бабемба поднял копье, но торопливо опустил.

– Этого нельзя делать, глупец! – закричал старик колдуну. – Он тоже поднял копье. Кроме того, все вы должны стоять позади меня, а находитесь передо мной. Священное питье опьянило меня. Я околдован! Спасите!

Я понял, что шутка зашла слишком далеко: воины зароптали и натянули луки. К счастью, в эту минуту взошло солнце.

– О Бабемба, мы дарим тебе магический щит, который позволяет раздваиваться. Отныне труд твой уменьшится наполовину, а твое удовольствие удвоится, ибо при взгляде на этот щит у тебя появится двойник. Щит имеет еще одну особенность. Смотри!

Я поднял зеркало и, пользуясь им как гелиографом[19], пустил зайчик прямо в глаза воинам мазиту, сидевшим перед нами длинным полукругом. Клянусь честью, они побежали со всех ног!

– Удивительно! – воскликнул старый Бабемба. – Могу ли я, белый господин, научиться делать то же самое?

– Конечно, – заверил я. – Попробуй. Держи щит вот так, пока я буду говорить заклинание. – Я пробормотал несколько ничего не значащих слов, потом снова направил зеркало на мазиту. – Смотри, смотри! Ты попал им в глаза. Ты сам могущественный чародей. Они бегут, бегут! – (Воины на самом деле помчались прочь.) – Есть ли среди твоих соплеменников те, которых ты не любишь?