Может, всё-таки сплю? Но во сне не бывает больно. Со всей дури махнула рукой и треснула ей о кровать. От удара я вскрикнула. На пальце появилось красное пятно. Вот теперь все ясно... Будет синяк. И я, мягко говоря, очутилась не дома.
Соскочила с постели, путаюсь в одеяле. Оглядела комнату. На столике рядом с кроватью выкатил пузо толстенький кошелек. Потрясла его рукой за верёвочку, внутри притягательно звякнули золотые монеты, уже хорошо. Плохо то, что в комнате нет моей одежды. Ни платья, ни панталон, ни корсета, ничего! Что вообще носят в мире, где на потолках такая лепнина? Шляпки? Гвоздички в петличках? Не хочу! И не буду. Я свободная женщина! Или нет? Здесь я, похоже, совсем юная девушка. И что-то мне подсказывает, что живу я под опекой родителей или другой какой родни. Это плохо. Я плюхнулась на кровать обратно и посильнее закуталась в одеяло. Где взять одежду – вот в чем заключается главный вопрос.
Ветер принес в комнату запах свежего хлеба и жареных гренок с беконом. Сразу же захотелось ещё и позавтракать. Слуг что ли позвать? В гостинице должны же быть слуги? Наверняка у них можно попросить одежду. Или заказать хоть какое-то платье... Вместо того самого, которое разорвал на мне генерал. Кровь сразу ударила в щеки. Стало жарко и немного стыдно. Стыдно за то, как я повела себя с тем мужчиной. Впрочем? За такую ночь лёгкий утренний стыд – дешёвая плата.
Я закусила губу и улыбнулась. Жалеть мне не о чем.
Дверь в комнату распахнулась без стука. Женщины, юбки, пакеты, коробки и свёртки. На всех женщинах лёгкие длинные платья. Красивые очень, но без кринолинов и корсетов, как я боялась. Простая ткань в мелкий узор, заколочки, неброские украшения. Миниатюрная женщина покачала головой и улыбнулась. Такая же блондинка, как и я, только постарше.
Следом за этой толпой в комнату втиснулся солидный мужчина в лоснящемся от времени зеленом сюртуке. Мне он показался смутно знакомым. Седые волосы, доброе лицо, карие глаза, крупные пальцы перебирают что-то очень похожее на часы.
- Смотри, она улыбается, наша дочь. А ты боялась, - кивнул он радостно блондинке, - Говорила, что Моника никогда не простит нам того, что ей пришлось оборвать обучение в Академии.
- Конечно, боялась. Ведь она даже не видела жениха, а сегодня уже день свадьбы, - мягко говорит женщина, и мне становится дурно, - Доченька, ты почему ещё не оделась? Где твое платье?
- Я отдала его в стирку, - клацаю я зубами от страха. Знала бы ты, мама госпожи Моники, где оно, мое платье! Ой.
- Напрасно. Там слишком тонкие кружева. Их нельзя отдавать в руки гостиничных прачек, могут и испортить. Ну ничего, я прикажу подать завтрак сюда. А из номера ты уже выйдешь в другом. Дорогой, спустись вниз. Подожди нас там. И поинтересуйся, где платье юной госпожи Моники.
- Непременно, - улыбается мне отец и уходит искать чёртово платье. Повезет, если простыню не найдет. И хозяин этой гостиницы ничего не разболтает. И мальчишка посыльный... И все остальные. Я не знаю, почему я так этого боюсь. Не хочу огорчать чужих людей? Или есть что-то ещё? Но что тогда? И как все обернется, если эта семья узнает о том, что их дочери в этом теле больше не существует? Изгонят как демона? Сожгут на костре? Да откуда я знаю, что будет. Но для меня точно ничего хорошего. Тем более после всего того, что я сотворила с этим телом за прошлую упоительную ночь. Такое не прощают даже родным дочерям. В этом мире, так точно. Сошлют ещё в монастырь или на каторгу.
- Ты такая бледная, дорогая. А щеки, наоборот, красные. Не стоило тебя одну отпускать. Надо было встретить из самой Академии. Хорошо добралась? Не простыла? Там такие сквозняки в этом их грифоновом поезде.