Волна удовольствия нарастает, стон сам собой срывается с губ. Он улыбается и набирает скорость. Я цепляюсь пальцами за белье, кричу, кусаю его за губы. Кажется, что весь мир расшибся в моей голове водопадом удовольствия.
Наконец, обессилев, падаю на подушки. Темп не становится тише. Генерал жаждет получить свое удовольствие.
Рычит надо мной, сильно вздыхает и опускается рядом.
- Женюсь.
- Нет.
- Я никому ничем не обязан.
- Я тоже.
- Я никому не обязан ни словом, ни делом. И готов жениться на вас, госпожа Моника!
- Я не готова выходить замуж.
- За меня?
- Вообще! - смеюсь я и укладываю голову ему на плечо.
Гул трубы со двора, ржание коней, цокот копыт, басовитые мужские голоса. Стук в дверь.
- Мой генерал, мы выступаем. Роэльцы опрокинули стену.
- Бесовы дети! - вскакивает на ноги мой мужчина, заплошно оглядывается и вдруг замирает, глядя на меня.
- Да ты и сам как дьявол! - смеюсь я
- Прими это кольцо в знак грядущей помолвки. Или я погибну, или вернусь к тебе.
- Возвращайся, - моментально я проваливаюсь в сон и лишь с трудом замечаю, как мой мизинчек обхватил перстень.
Грохают двери, слышен голос слуги.
- Перенесите ее в комнату этажом ниже, мой генерал. Иначе скандала не избежать.
- Ты так считаешь?
- Заверните в одеяло, чтоб не было видно волос. Такой цвет локонов встречается только у женщин ее рода.

3. Глава 3

Высокий потолок огромной комнаты напоминает кремовый торт. Такие же точно белые завитушки и розы. По центру свисает на золоченой цепи громадная люстра. Вот она как раз и похожа немного на тарелку по форме. Тарелка и торт. Забавно. Интересно, где я проснулась? Уж точно не дома. Да и на наш доблестный офис - обитель пыли и плесени - это здание никак не похоже.
Тогда что?
Остаются два варианта - гостиница или больница. Если гостиница, то возникает вопрос, почему я в ней нахожусь? Ни о каких командировках я не помню. Они не так часто у меня случаются в жизни. Да и шеф ни за что бы не разорился на номер люкс. Он, как правило, заказывает гибрид кладовки и каморки для крошки-домового. Уж точно не роскошную залу.
Если больница? Такое ведь тоже возможно. Я в последнее время много думаю о разводе и проектах в фирме, вполне могла не посмотреть, как следует, по сторонам. Вот и шагнула сдуру под машину. Бедный водитель! Сколько у него неприятностей будет из-за одной замученной жизнью идиотки! Надеюсь, для нас обоих все обойдется легким испугом.
Нет, ну где же я всё-таки нахожусь? Люстра висит метрах в семи от пола.
В центре, конечно, есть несколько действующих больниц, которые основали ещё при царе. Там и завитушки на потолке вполне могли сохраниться, и настенные бра, и вот эта вот люстра. Надо бы осмотреться как следует, но для этого придется сесть. Можно или нельзя это сделать? С каким диагнозом меня привезли и где врач? Впрочем, хорошо, что его нет. Значит, не реанимация. Руки-ноги на месте, голова тоже при мне. Может, и не самая умная, но уж какая есть. Надеюсь, выкарабкаюсь. Заботиться обо мне все равно некому.
В теле приятная ломота, чуть ноют бедра и повыше ещё кое-что... хм. Вот это уже интересно.
Что вообще могло со мной случиться? Надеюсь, не… Вот чего бы мне точно не хотелось, так быть жертвой насилия. Лучше уж пусть это было ДТП.
А что я вообще помню последнее?
Мужское красивое лицо, горячее тело под строгим суконным мундиром, широкая грудь, к которой так приятно прижаться щекой, его боевые награды, звеня, путаются в моих волосах. Обнимаю руками за плечи и никак не могу обхватить всего целиком своего генерала. Он все ещё пахнет жаркой постелью, воском горевшей в изголовье свечи, разделенной на двоих страстью, немного железом и каплю дымом походных костров.