– Спасибо! Мне тоже нравится! А еще он заботливый и ласковый.

– Что он подарил тебе на Новый год?

– Пока ничего! Мы не виделись!

Рассматриваю улыбающееся лицо своего парня и мне становится стыдно перед ним. Как вернусь, будем чаще встречаться, и я влюблюсь в него по уши. Так сильно, что даже имя Славика забуду.

– Это так мило! Первая любовь, молодость, красота. Столько всего впереди прекрасного!

– А как звали твою первую любовь? – интересуюсь, переведя дух. Как хорошо, что Катя ко мне пришла и отвлекла от печальных дум.

– Женя!

– Как папу? – удивляюсь я, разворачиваясь к ней всем корпусом.

– Нет, Софа. Папа и есть моя первая любовь. Все, что было до него – это просто жалкая пародия! – смеется она.

Чуть позже мы усаживаемся за стол шумной компанией. По сторонам от меня устраиваются Лиза и Никита, а напротив, как специально, Лена и Вячеслав. Что ж, остаток вечера придется усиленно делать вид, что передо мной два пустых места.

Папа, на правах хозяина дома, толкает речь, подводя итоги уходящего года. Как всегда, хвалит свою жену и благодарит ее за то, что она появилась в его жизни. Меня это всегда безумно трогает. Пожалуй, я хотела бы такую же семью. Где царит равноправие, уважение и безграничная любовь. Под громкие аплодисменты Катя поднимается и целует папулю в губы.

Под шумные разговоры мужчины наполняют бокалы, передо мной стакан с минералкой.

– Сонь! – доносится до меня баритон, от которого кожа усеивается мурашками. – Тебе налить шампанское?

Я в этот момент накладываю Никите нарезанные огурцы и копченую колбасу и делаю вид, что не слышу.

– Соня! – зовет он меня чуть громче.

– Что? – фокусирую на нем невинный взгляд. – Извини, не слышала.

– СофИи, наверное, еще нельзя шампанское! – улыбаясь, как дура, вставляет свои пять копеек Леночка. – Надо у ее папы спросить!

Меня просто трясет. Клянусь, я ей двину по гадкой морде. СофИя. Я спокойно отношусь к тому, что меня называют Соней или Софой. Но я СофЬя, мать твою! И эта мерзкая жаба об этом прекрасно знает.

– СофЬя уже взрослая девочка! – подмигивает мне Кобзарь. И этот туда же. Какого хера он ей подыгрывает! – Сегодня мне заявила, что ей уже, вообще-то, восемнадцать и у нее даже парень есть.

– Да? – разочарованно тянет Ленка. – Для меня она всегда Мелкая. Помнишь, она к нам в группу пришла со своей подружкой? Как ее. Агата?

– Злата! – цежу я сквозь зубы, пока они покатываются со смеху, а мне совершенно не весело.

Это был провал. У группы «Желуди» было что-то типа фан-клуба Девочки постарше даже завели телеграмм-канал, куда скидывали все новости и фото наших крашей. Вокалистом там был Антон, по которому сходила с ума добрая половина школы. А Слава был гитаристом, пел на бэках и иногда сольно. Он занимал умы другой женской половины.

Разумеется, все хотели с ними встречаться и мечтали о прекрасном. У меня в этом плане неожиданно появился козырь в виде того, что я невольно оказалась его сводной сестрой.

О, это чувство, когда ты идешь по коридору мимо его класса, а он с тобой здоровается по имени! Пофиг, что мы учились на разных этажах, благо на его – был женский туалет, куда мы со Златой носились каждую перемену, врали напропалую, что у нас больные почки.

И вот, мы придумали гениальный план, что их группе жизненно необходима подтанцовка. Нарядились и накрасились как две малолетние шлюхи и пришли к ним в гараж, где ребята репетировали. Нас выставили вон, а Слава, схватив меня за шкирку, потащил к тете Томе, маме Антона, чтобы она дала нам что-нибудь прикрыться и пустила умыться.

– Соня, – просит меня Лизонька. – Налей мне лимонад, пожалуйста.