– Да? – наконец, отвечает растерянный голос Карины из домофона.

“Да? Манда!” – угорали в свое время у нас парни в деревне.

– Я бы ответил тебе в рифму, – усмехаюсь я, – но… Просто открой дверь.

– Сейчас…

Секундное замешательство и все же дверь открывается.

Что ж, пойдем пытаться заслуживать доверия.

Не теряю времени и сразу же прохожу в подъезд, вызываю лифт, стоящий в ожидании как раз на первом этаже, и добираюсь до нужного мне этажа. Подхожу к двери и жму на кнопку звонка, пока дверь не распахивается и я не встречаюсь взглядом со сводной сестрой.

– Привет, – непринужденно здороваюсь я и захожу в прихожую.

Как только переступаю порог, в нос ударяет до боли знакомый запах – омерзительный такой, то ли пластика, то ли химии какой-то…

– Как ты меня нашел? – спрашивает Карина, растерянно хлопая ресницами.

Осматриваю ее с головы до ног: широкие бесформенные джинсы, белая длинная футболка, распущенные волосы и… босиком. Цепляюсь взглядом за голые стопы и почему-то задерживаюсь именно на них. Такая домашняя… Непроизвольно усмехаюсь и возвращаю свое внимание к ее лицу. Девушка складывает руки на груди и прислоняется к стене спиной, как-то странно и опасливо глядя на меня. Снова делаю глубокий вдох и на миг замираю: черт возьми, запах… Этот запах из далекого детства…

Когда погиб отец с напарником, с которым мы дружили семьями, мать разругалась с ними в пух и прах, обвиняла во всех бедах. До такой степени впала в отчаяние, что сжигала старые фотографии из альбомов, где была изображена их семья. Так что этот запах мне знаком – это жженый поляроид.

Эти фотокарточки горят по-особенному, потому что в них остаются химикаты из проявляющей капсулы.

Значит, Карина добралась до фотографий и решила их уничтожить.

– Здесь раньше жил Ян, я помню адрес и от него знаю, что теперь ты живешь тут, – отвечаю я. – У тебя пахнет гарью какой-то, все в порядке?

– Случайно подпалила прихватку, – говорит она и нервно сглатывает.

– Прихватку, ясно, – киваю я, ощущая приступ гнева. Чтобы успокоиться и переключиться, взъерошиваю свои сырые волосы и медленно выдыхаю.

– Зачем ты приехал? – дрожащим голосом спрашивает Карина.

Сказать правду или соврать? Я пришел, чтобы “заслужить доверие”, так что можно сыпануть щедрую щепотку правды.

– Как обычно в пятницу вечером я был в клубе, искал приключение на ночь, – говорю я и, чуть наклонив голову, приподнимаю брови. – А потом вспомнил, что мы с тобой не решили один важный вопрос. Свободные отношения, помнишь?

В глазах девушки проскакивает недоумение и она не сразу находит слова для ответа.

– Что? – непонимающе переспрашивает она. – Лекс, ты уже уволил меня, мы разошлись в разные стороны и на этом все! Наша работа и общение закончились!

– Причем здесь работа и общение? – фыркаю я. – Ты говорила только секс и ничего больше. Тебе же понравилось.

Вижу, как подернулся мечтательной поволокой ее взгляд – ей и правда понравилось, я не сомневался. Осталось лишь немного надавить и подтолкнуть к чувству вины:

– С Беликовыми общаешься, раз в их квартире все еще живешь?

– Погоди, ты намекаешь, что я в благодарность за то, что ты не рассказал Яну обо мне, должна с тобой переспать что ли?! – возмущенно восклицает Карина.

– С чего ты взяла? Просто вопрос задал, который никак не связан с просто сексом, – усмехаюсь и, вдруг, замечаю на ее пальце что-то блестящее. Всматриваюсь и замечаю свою сережку, ту самую, которую отдал ей после нашего умопомрачительного секса.

Не сняла.

Отчего-то этот факт меня радует и даже чуточку возбуждает. Она обо мне думала, точно думала, раз носит мою